Отправлено: 05.10.08 04:59. Заголовок: Бар "Дверь в стене". День третий.

Более чем странное место на окраине Изумрудного Города. Подпольная торговля, самая запрещенная литература и периодика, низкокачественное спиртное по смешным ценам, и даже наркотики - все это здесь.
На импровизированной сцене периодически дают концерты опальные музыканты - зачастую перед тем, как окончательно исчезнуть.
Ходят слухи, что именно этот бар является центром черного рынка, что здесь за умеренную плату прячут и лечат неудачливых оппозиционеров... Много слухов ходит об этом месте. Ни один из них не был подтвержден или опровергнут - время от времени захаживающая полиция почему-то не находит ну ровным счетом ни-че-го.
Держит бар Ореховый Сонь, пробуждающийся редко, но почему-то всегда знающий, что произошло и кто в этом виноват, а так же тихо и ненавязчиво держащий весь наркотраффик Волшебной Страны...

второй день истории

 Отправлено: 08.10.08 00:06. Заголовок: Ночь третьего дня. Т..

Ночь третьего дня. Теперь здесь танцуют! (с)

Сказать, что женщина разозлилась – не сказать ничего.
В таком состоянии Гингема, наверное, превращала в пыль одним взглядом, отправляла в небытие территории, вместе с проживающими на них народностями, их культурными ценностями, традициями, памятниками устного, письменного и архитектурного творчества, и свершала массу других эпохальных дел.

У Атаманши не было ни малейшего сомнения в том, что и она сейчас в легкую способна испепелить одно-единственно, пусть и не совсем обычное, живое существо. Однако последние события ясно говорили, что эти двое так просто не отделаются, а предположить, в какую сторону разовьется их буйная фантазия, было крайне страшно. Сказочная страна, определенно, в скором времени может погибнуть, но не от ее же рук!

Пребывая в такой запредельной стадии ярости, что она даже не смогла сразу выплеснуться в привычном заточить-пытать-расстрелять-виде, Роксана крепко сжала руку Чешира и пустила энергию в более мирное русло. Темп был слишком быстр, чтобы зайтись в рассерженном монологе, поэтому она ограничилась злым шипением:
- А ты на что? Какого, вообще, ты подверг ее такой опасности?!

Тому, видимо, не сильно понравился последний переход на личности, и Атаманша несколько раз провернулась вокруг своей оси, заметив, что хозяин бара, так мило дремавший минутой ранее на ее коленях, несколько взбодрился и подошел к, прости Сказочник, музыканту с решительным видом боевого бурундучка.

Впрочем, играл бард белее, чем сносно. Партнер танцевал бойко, сопротивление и попытку вести пресек сразу, на ноги не наступал… В общем, танец явно удавался, хотя женщина и не могла подавить в себе сожаления, что не может отдавить добровольному уке хвост.

«Если Ал добьется своего и рыжий решит дать деру, то придется таки кликнуть стражу, чтобы его вернули. Танцевать, так танцевать». - Подумала она, четко исполняя выученные когда-то движения, разгоряченная ритмом, но практически остывшая внутри.

- Так ты поможешь мне с рыцарем? – Спросила Роксана, насколько было возможно нетерпеливо.

 Отправлено: 08.10.08 10:53. Заголовок: Ночь третьего дня. Г..

Ночь третьего дня. Где-то же должны танцевать.

Негодование начальницы дворцовой стражи было таким густым и осязаемым – хоть бери и режь, словно манный пудинг, жаль только малосъедобным, иначе можно было бы накормить весь Изумрудный город. Сам Чешир чужим гневом не питался, а вот за некоторых обитателей Волшебной страны поручиться не мог.

Впрочем, насущный вопрос нынче был не в подкрепиться, а в поднять настроение – идти на Маковое поле в таком состоянии души и тела было самоубийственно. Цветы, как дикие звери чуют страх, чувствовали сильные эмоции, которые делают людей беззащитными перед наркотическим дурманом алой зоны.

- Я? – На шипение Чешир ответил хитрющей улыбкой. – Я делал все, что от меня зависело. Жаль зависело не так уж и многое. В конце концов не могу же я пороть чужого ребенка да в угол ставить! Твоя дочь не из тех, кто допустил бы такое обращение со своей драгоценной персоной, в которой характера больше, чем килограмм живого веса. Вся в мамочку, что тут скажешь.

Чеширскому коту стало грустно. Куда подевались те полные жизни женщины, которых он знал когда-то. Волшебное бедствие ожесточило и Гингему, и Роксану, надломило их, превратило в призраков прежних себя. Силы и характера в обеих осталось с лихвой, но что-то неуловимое и самое-самое главное исчезло, как сказка исчезла из их сердец, стерлась из ярких и красочных воспоминаний.

- Я помогу тебе с рыцарем, если ты просишь. – Голос лидера оппозиции растерял излишки легкомыслия и теперь звучал уже более серьезно – в самый раз для разговора о Звездном Мече. – Но рыцарь – это только пол дела. Рыцарю нужен оруженосец. У тебя есть кандидаты на эту роль?

Не имел никакого значения тот факт, что Чешир уже давно знал ответ на задаваемый им вопрос. Атаманша должна была сама назвать имя, иначе мифический артефакт мог обидеться, что к его поискам подходят так безответственно, с него станется!

 Отправлено: 09.10.08 21:35. Заголовок: Ночь. Все кошки серы..

Ночь. Все кошки серы. Все кошки с серой. Некоторые - еще и с селитрой.

Маркус играл, отрешившись от всего мира и немного удивился, когда перед ним возникла фигура. И не абы кого, а самого хозяина бара. Всем известно - он флегматичен, пока ему не наступят на чайник. А те, кто мог бы на этот чайник наступить - иных уж нет, а те далече.
Наблюдалась тенденция - его пытались либо :
а) спасти
б) пихнуть в капкан
в) просто выдворить, поскольку его игра всем надоела и резала слух.

Первое - просто нонсенс. Рыжий вообще мало кого в этой жизни интересовал. Поэтому варианты б и в ему были более понятны.
- Хозяин хороший - куда ж я пойду, а? Дома нет, делать мне нечего, денег - и тех нет. А здесь, видишь - народ пляшет. Хоть где еще Харбрехт поиграть может. Думаешь - не догадываюсь - что замести могут? Догадываюсь. Помирать - то один раз. Тайн не знаю, лиц не помню. Я забывчив - и потому толку от меня властям мало. Так что погоди пару минут - и я сам уйду. Правда, если скажешь, где я могу себе еще занятие найти. А то блуждать без цели - нет никакой пользы ни мне, ни другим. А помирать за просто так не хочется.

Харбрехт пожал плечами, улыбнулся. Он был прост характером - прост как арбуз. Вот те хвостик, вот те семечки. Танец был отыгран, он начал новую мелодию, медленную, минорную. И немного погодя, негромко запел.
- Не плачь, не смоют слезы кровь
На белом мраморном полу
Ладони странников-ветров
Развеют стылую золу

Как семена степной травы,
Что прорастают жаждой жить
Пусть крылья белые мертвы -
Держись, прошу тебя, держись

Как прежде, небо высоко
И цель по-прежнему чиста
Я пронесу тебя легко
Сквозь жар горящего моста

Назад теперь дороги нет
Предай ненужное земле
Вновь будет дом и станет свет,
И кровь вина, и теплый хлеб

Закрой усталые глаза
Сон спрячет душу от беды
За нами вслед придет гроза
Стирая прошлого следы

Я унесу тебя в мой дом
В страну серебряной травы
И сердце, раненное льдом,
Вновь станет легким и живым
Скрытый текст

Использована песня Тэм Гринхилл, Альбом "о нищих и безумцах"

 Отправлено: 12.10.08 01:09. Заголовок: Третий день истории...

Третий день истории. Здесь нет негодяев в кабинетах из кожи.

- Не понимайт. - печально подытожил Ал, разводя руками. Видимо, Маркус действительно не понимал, что в уютных допросных камерах Тайной Канцелярии достаточно быстро припоминают и имена, и лица, даже если никогда не знали ни того, ни другого. Что уж говорить о тайнах!

- Не виноватая я! - ханжески вздохнул наркобарон, относя к стойке стопку пепельниц. - Он сам пришел...
Мистер Хофф даже голову почесал, пытаясь на ощупь определить - а не возник ли над макушкой сияющий ореол, называемый нимбом? В конце концов, он почти искренне попытался сделать доброе дело - чего за ним обычно не водилось. И теперь в результате катастрофического провала самых, можно сказать, добрых своих намерений, был вынужден делать то, что привык делать уже давно, а конкретно - прикладывать все возможные усилия к тому, чтобы диррективы из высших кругов власти не испортили жизнь ему самому и его заведению.

Чтобы этого не произошло, диррективы следовало выполнять, точно и своевременно, Ал Хофф лучше многих других знал, что "если есть те, кто приходит к тебе - найдутся и те, кто придет за тобой", и этот вариант развития событий его не устраивал. Поэтому в углу бара имелся немалых размеров стенд, к деревянной поверхности которого посредством гвоздей и прочих острых предметов время от времени пришпиливались урожаи ориентировок от полиции.
Хофф таким способом убивал бесконечное количество зайцев - с одной стороны никто не мог упрекнуть гражданина Орехового в нелояльности, а с другой - посетители его бара, относящиеся к группе риска узнавали самые свежие подробности о себе первыми.
Насколько Ал знал, иногда это даже помогало. И иногда - даже не полиции.

Достав из-под стойки еще одну свежайшую, можно сказать даже пахнущую типографской краской орентировку на Маркуса Харбрехта, Сонь пришпилил ее к стенду посредством ржавого гвоздя и даже чуть откинул голову, любуясь делами рук своих. Висела ориентировка криво - как и предполагалось.

Чешир с Атаманшей, под слышимую только им музыку отплясывали что-то невообразимое и вели престранные разговоры. Стук каблуков по дощатому полу должен был бы их заглушить, да и заглушал, наверное, но гражданин Ореховые слышал абсолютно все, что произносилось в стенах бара, хотел он того или не хотел...
- А не спеть ли мне песню?.. - красивым, хорошо поставленным голосом пропел гражданин Ореховый, и тут же резюмировал - А не спеть! Любезнейший! - Ал сделал картинно щелкнул пальцами и пристально посмотрел на барда. - Танго, пожалуйста.
Глаза Соня были серьезными - слишком серьезными, и самому Мышу от этой серьезности было тошно и хотелось не танцевать, а уйти обниматься с Белым Фаянсовым Другом.
Дождавшись первых аккордов мелодии и искренне надеясь, что в итоге это все-таки будет танго, Ал непринужденным жестом вытащил из подсобки одну из официанток и, положив ладонь ей на талию, шепнул в ухо: "Спокойно, детка, просто немного потанцуем..."
Танцевала девочка посредственно, зато сам Ал танцевал превосходно - когда хотел - и это скрадывало все огрехи партнерши.
Приблизившись в одном из па к танцующей паре Атаманша-Чешир, Хофф чуть склонил голову на бок и вкрадчиво поинтересовался:
- Бесценные мои! А в курсе ли вы, чем заканчиваются подобного рода истории для рыцарей и, временами, для оруженсоцев? Кстати... - Сонь слегка задел плечом Роксану. - Солнцеликая, мне причитаются десять серебряников.

Ал прислушался к собственной совести. Сия ветренная особа безмолвствовала - гражданин Ореховый и впрямь был чрезвычайно лоялен.

 Отправлено: 14.10.08 23:53. Заголовок: Время в Волшебной ст..

Время в Волшебной стране текло всегда чрезвычайно причудливым образом. Бывало, уйдешь с разбойниками к дальнему лесу, устроишь засаду – все как обычно - а на стоянке отряд уже едва ли не хоронят... Или вместо лагеря обнаружишь пепелище, которое даже не дымится… Кто? Когда успел?

Время в Волшебной стране текло. Как та самая Лета, которая могла затянуть любого. В ней никогда не существовало брода, зато подстерегало множество неожиданных течений, водоворотов, шатких берегов: ты подойдешь умыться, а когда вода стечет с лица, глазам откроются совершенно другие пейзажи. Какой водоворот захлестнул сейчас, Роксана не знала. Музыка отражалась от стен и накрывала дурную то ли от бессонной ночи, то ли от выпитого голову, заставляя сызмальства засевшую тревогу отступить в почти недоступные уголки сознания. Чешир говорил что-то серьезно и ровно, от чего удушливое напряжение медленно стекало с плеч с каждым поворотом в танце.

В некоторых местах Волшебной страны время замирало.
Музыка замолчала, и вместо мокрого песка, перемешенного с мертвой осокой, под ногам вновь оказались истертый дощатый пол, неровно покрытый краской.

- Я хочу, чтобы ты мне помог... - Глухо и несколько отрешенно отозвалась женщина и неожиданно улыбнулась чему-то в своих мыслях, четко завершив: - Я хочу, чтобы меченосцем был ты.

Повинуясь громкому возгласу хозяина, приютившего бессменные шесть часов, мелодия зазвучала снова, и Роксана, вернув руку в ладонь замершего Чешира, прижалась головой к его напрягшемуся плечу. Нужно успеть дотанцевать, пока музыканта не расстреляли. Танго слишком хорошо, чтобы быть бесцеремонно прерванным. И танцуется оно абсолютно под любой аккомпанемент, кроме военных маршей.

- Ты ведь не серебром захочешь их взять, Ал? – Обратилась она к Хоффу.

 Отправлено: 15.10.08 12:04. Заголовок: День третий. Ночь вт..

День третий. Ночь вторая.

И почему люди любят преподносить сюрпризы в самые неподходящие для этих самых сюрпризов моменты?
Чужая душа – потемки. А женская логика – субстанция в высшей мере непостижимая: ни рассмотреть, ни потрогать, ни разобрать на составляющие, чтобы после собрать в правильном порядке. И что хуже всего: не перевоспитаешь взрослого человека, не переучишь думать согласно собственным представлениям о причинно-следственных связях и прочих полезностях мыслительного процесса.
Остается только смириться.

Еще и Ореховый норовил сунуть ложку дегтя в пустую бочку, давным-давно вылизанную медвежонком-лакомкой.

- Истории всегда заканчиваются тем, чем должны закончиться. И не только для рыцарей да оруженосцев, но и для хозяев питейных заведений. – Равнодушно откликнулся Чешир на иголку Соня. Будто он сам не зал, что встреча с Хозяином Поля такое приключение, которое не всех оставит в своем уме. А какие фокусы может выкинуть разыскиваемых артефакт – этого даже лидер оппозиции прогнозировать не отваживался.

Не хотелось возвращать милую Роксану из дебрей сладостных иллюзий, но иных выходов не наблюдалось. Погладив женщину по голове, словно ребенка малого, Чешир тяжело вздохнул.

- Ты же знаешь, это не возможно. Не мне суждено стать подле рыцаря. Для нас с тобой отведены места под низкой крышей суфлерской. – Чеширский кот улыбнулся. Атаманша была чудо как хороша: стоило только сбросить маску озабоченной бесконечными проблемами начальницы дворцовой стражи. Разрумянившиеся от танцев щеки, блеск в глазах, почти озорная улыбка на устах. Именно такой он ее увидел впервые: в лесу, во главе разбойничьей банды. Именно такой он ее любил.

 Отправлено: 24.10.08 12:00. Заголовок: День третий. его ноч..

День третий. его ночь.

Вы представляете, что такое играть танго на арфе? А если серьезно? На самом деле арфа для этогоне очень приспособлена.
Маркус это знал. Тем не менее, практически прыгал через свою голову. Знаете, где можно прыгнуть через голову? На эшафоте. теоретически, он мог вскоре там оказаться.
Тем не менее, струны звучали ритмично и правильно. Пальцы двигались едва не впереди мыслей.
Харбрехт внимательно разглядывал собственный портрет на доске объявлений и гадал, сколько ему еще осталось. Ромашки не было - гаданье стало бессмысленным.

- В конце концов, это смертельно символичная шутка. Обычно народ пляшет под музыку властных особ, а сейчас наоборот.
Харбрехт смеялся. Вполне возможно, что смеялся бы он и по дороге в Ад. Только в существовании ада что-то заставляло сомневаться.

 Отправлено: 25.10.08 18:27. Заголовок: День третий. Ночь. Д..

День третий. Ночь. Да простят меня за опоздание…

Лайа прикрыла за спиной дверь лавочки сладостей, потопталась на сыром от прошедшего дождя крыльце, привыкая к сапогам, и одним прыжком соскочила на землю. Под ногами звучно хлюпнула лужа.
Поморщившись, Разбойница потуже затянула ворот куртки и шагнула на дорогу, минуя покосившийся заборчик.
За спиной раздались быстрые шаги - это Мари выскочила наружу.
- Осторожно, тут лужи, - предупредила ее Лайа.

…Бар встретил девушек ярким светом квадратиков-окон и негромкой музыкой, слышимой, впрочем, и за пределами помещения. Наверное, посетители «Двери в стене» и не полагали, насколько слышим в сгустившемся ночном тумане создаваемый ими шум.

- Как странно.. – Вслух высказала мысль оппозиционерка, касаясь рукой двери и открывая ее, - мы позабыли про какой-то праздник?..

В помещении было жарко и душновато, даже приоткрытые ставни не помогали. Зато ярко – Сонь не поскупился на освещение, и ночь боязливо клубилась возле окон, не рискуя проникнуть в комнату.

- Так что… - Как зашла, так и вышла. Дверь громко, почти вызывающе хлопнула.

Лайа застыла, судорожно сжимая дверную ручку. Показалось или нет? Показалось, просто не могло не показаться, иначе стоит задуматься о психологическом состоянии (славный оздоровительный диспансер на базе Макового Поля будет рад новому постояльцу).
«Мама…»
..И Чешир, без всякого зазрения совести танцующий с начальницей дворцовой стражи!

Мари наверняка удивилась такому поведению напарницы, однако Лайа была слишком взбудоражена и взволнована, что бы об этом задумываться.
«Да что тут творится, в конце концов?!»
Легкий шок от увиденного сменился деланным спокойствием и глухим раздражением, придавшим нужный заряд храбрости.
«Не трусить», - строго приказала себе девушка и вновь открыла дверь, стараясь при этом выглядеть невозмутимой.

 Отправлено: 03.11.08 23:32. Заголовок: Ночь третьего дня. Г..

Ночь третьего дня. Гости, как всегда, невовремя.


- Когда я уходила, никакого праздника не намечалась, - серьезным шепотом ответила Мари, сосредоточенно хмурясь, - но это еще ни о чем не говорит – я дорвольно часто их пропускаю. Обычно пропускаю.

Как жестока реальность. Как лицемерна она же. Сколько коварных явлений она порождает – лужи (это хотя бы не неожиданно), праздники (что? Вы считаете праздники безопасной вещью? Бросьте, вы лукавите) и, наконец, хлопающие перед носом двери.

- Лайа, что случилось? – Мари сначала встревожено посмотрела в лицо напарницы, а затем уже вглубь бара, а дверь во второй раз успела придержать, открыв мягко и почти без скрипа.

Все ли в порядке, не спросила. Очевидно, стоило спрашивать, что не в порядке. Впрочем, когда в последний раз всё было в порядке?

"А, Чешир с дамой. Наверное, устал нас ждать. Ах, Мари, ну что ты такое говоришь? Он не устает, он, наверное, и сейчас делом занят, только ты как всегда не понимаешь, что к чему. А еще хочешь, чтобы тебе что-то объяснили."

Столь грубая ошибка серьезно огорчила бы Мари (несмотря на то, что ругать себе давно вошло у неё в привычку, она не уставала каждый раз огорчаться по этому поводу), не будь она так занята размышлениями о долге.

И о прекрасном. То есть пребывала в своем обычном состоянии духа.

- Лайа, что же вы так громко стучите дверью? Танго на арфе, должно быть, и так очень трудно играть, держать в голове всю ритмовку. Не стоит сбивать, - Мари не любила пряно-огненную страстность танго, она играла только легкие и печальные, как осенний дождь ноктюрны. Но чья-то способность к столь виртуозному музицированию на столь неподходящем под мелодию инструменте вызывала у неё уважение.

- Идемте потихоньку, - тихо, но твердо сказала девушка, задумчиво прикусив губу.

Успокаивающе сжав запястье маленькой разбойницы, мадмуазель Штальбаум сделала насколько плавных шагов по периметру мягко освещенного зала, обводя его ненавязчиво-растерянным взглядом. Улыбка на её губах была одинаково щедро адресована палачам и спасителям, правым и виноватым, победителям и обреченным на гибель. Вне зависимости от того, сколько непонятных и опасных событий происходило вокруг, Мари Штальбаум всегда улыбалась спокойно и светло.

"Ничего я не понимаю. И Лайа. Ну а кто в этой жизни что-то понимает?"

Мари философски пожала плечами и тихонько прислонилась к стене, вслушиваясь в звуки музыки. Танго – это не веселье, не печаль, не страдание и не эйфория. Танго – это мошенничество. Танец о том, как каждый из двоих сильных и опасных людей пытаются успеть бросить и ранить другого раньше, чем дождется предательства. Такая игра. Кто-то любит, конечно, кто-то вообще всегда так живет. Но Мари любила ноктюрны.

Впрочем, Чеширу и женщине, с которой он беседовал, этот танец определенно шел. Наверняка и говорили они о чем-то подходящем. Об интересах революции, наверное. Так что слишком далеко от двери Мари все-таки не отходила и внимания посторонних старалась не привлекать.

 Отправлено: 05.11.08 02:10. Заголовок: Ночь третьего дня. П..

Ночь третьего дня. Просыпайтесь, детки.

Ну а кто же заранее предупреждает о сюрпризах? Какие же это тогда сюрпризы, скажите на милость? Даже и средней шалости из них не выйдет.

Чешир страдальчески закатил глаза и принялся втолковывать партнерше по танцу истины в соответствующих его статусу инстанциях, увещевая ее как пятилетнего ребенка, но не скупясь тем не менее на красивые метафоры. Он знал, что Роксана всегда любила бросить камень в окно и посмотреть, кто выбежит с дубиной.

Но Чеширский кот на провокации традиционно не велся. И так же традиционно бил и врагов, и соратников словарным запасом. Вкупе с наглостью. Первое было скучно, а лимит на второе он уже успел превысить за вечер. По крайней мере, Роксане хотелось надеяться, и совсем не хотелось танцевать на столе, ходить по крыше или купаться обнаженной в радиоактивном пруду с мутировавшими лягушками. Если кто-то сомневается в степени извращенности фантазии первого лица сопротивления, то он является наивным юнцом, не знающий толка ни в жизни, ни в интригах. Ни в способах достать добропорядочную начальницу королевской гвардии.

Она рассеянно кивнула в ответ на проповедь, отметив про себя, что к ее концу глава оппозиции имел такой вид, будто ему посулили чашку свежей сметаны. Чувствовалось, что Чешир скорее доволен происходящим безобразием.
Мысль о фонтанах на городской площади, кстати, не согрела женщину тоже.

По сути дела, все эти глупости не имели никакого значения сейчас, но Роксане хотелось отвлечься. Выторговать хоть минуту незначительности, перед тем, как снова сжаться в комок стальной решительности, рассудочности и наглухо зашоренной готовности идти вперед и жертвовать всем.

Громко хлопнула дверь, и посетительница покинула заведение так же стремительно, как появилась. А это означало, что шутки и дурачество пора оставить.

Улыбка растаяла, и вся бесшабашность и веселье утекли прочь с лица Атаманши, как вода из треснувшего стакана — досуха. Их место тут же заняла восковая сосредоточенность, как прилаженная маска – чуть менее настоящая и неизвестно что скрывающая.

Когда дочь появилась в зале в сопровождении девушки и, собрав в кулак всю решительность, воинственно двинулась вперед, Роксана отделилась от танцующих и сделала пару шагов в ее сторону.

«Молодец, девочка. Движется, будто стену собирается пробить и проложить прямой путь к резиденции» - Она издала тихий звук, похожий на смех, и сделала небольшой шаг в сторону девушки.

 Отправлено: 05.11.08 12:48. Заголовок: Третий день. Ночь. Т..

Третий день. Ночь. Танцы кончились.

Каким бы безобразием ни было все происходящее вокруг: как в стенах питейного заведения, так и во всем Вондерленде, заканчивая самыми пустыми его окраинами, не наслаждаться происходящим было невозможно, да и глупо. Зачем затевать что-либо, как не для того, чтобы получать удовольствие, каким извращенным оно бы не казалось? Взваливать на свои плечи груз забот, даже тысячу раз непосильный, а потом жаловаться на лихую долу и роптать, клевеща на Судьбу-злодейку, – такое поведение Чеширскому коту казалось непросительным малодушием. Коли хватило глупости, либо же самонадеянности влезть в самые чудеса, то нечего хандрить, ныть и сомневаться в собственных силах – хочешь не хочешь, а придется довести дело до конца, в противном случае дело доведет тебя самого.

Сию нехитрую науку Чешир усвоил давным-давно, равно как и то, что делиться знаниями об элементарных законах мироустройства совершенно бесполезно. Это вам не сказки на ночь деткам разумным и не очень рассказывать.

Роксане и без его увещеваний было о чем позаботиться и чем озаботится. Лидер оппозиции, как всякий уважающий себя кот, погибал от любопытства – как же поведет себя мама с дочкой. Лайя держалась молодцом. Все же этот ребенок был истинным сокровищем: такая сила воли, пусть пока и замешанная на упрямстве чистой воды. Грязная вода, как и житейская мудрость – дело наживное, еще успеется.

Меж тем не у дел и без хорошей компании остался еще один замечательный ребенок – Маша, Машенька, такая серьезная, трогательно сосредоточенная на свих мыслях, давно поселившихся где-то между смешно и грустно. Удивительная сила духа, да в столь нежном возрасте – это настоящий подвиг. Кто бы мог предположить, что это хрупкое существо окажется самым стойким. Умную отважную Элли, бесшабашного оптимиста Питера, непроходимо правильную Алису – всех их сломали невзгоды Реальности. Слопали и не подавились. А мисс Штальбаум перетерпела зиму, чтобы распуститься белым цветом чистоты детской веры на потемневшем снегу.

- Молодцы, что так быстро вернулись, - улыбнулся Чешир, подходя к девушке.

 Отправлено: 10.11.08 23:11. Заголовок: Ночь третьего дня.Та..

Ночь третьего дня.Танцы - та еще вещь, они добровольно не кончаются.

Мари радостно улыбнулась Чеширскому коту, решив, что он, видимо, не особенно злится за прерванный интимный разговор. И этого чудного обстоятельства мадмуазель Штальбаум было решительно достаточно, чтобы быть вполне довольной происходящим. За это милостиво дарованное спокойствие она хотела даже поблагодарить Чешира, но почему-то сочла это не очень вежливым.

- Лайа решила, что у вас тут праздник, - тихо заметила Мари.
Впрочем, обернувшись, она тут же поняла, что её спутнице точно не до рассуждений о праздниках. – Только жаль пианино нет. Хотя жалеть о мелочах сейчас не время.

Какими бы не были времена, они всегда слишком трудные, чтобы жалеть о мелочах вроде отсутствия пианино в присутствии музы или просто тяги к тонким печальным звукам, объясняющим без слов все-все сложное. Спросите у любого музыканта, он вам подтвердит.

«Интересно, кто эта женщина? Похоже, они с Маленькой разбойницей очень хорошо знакомы. Даже похожи».

Если это сходство конвергентно, им действительно стоит восхититься. Особенно взгляды – так и слышен металлический скрежет скрещенных рапир.

Мари вопросительно взглянула на Чешира, желая не столько узнать один из сотен не данных ответов, сколько просто удостовериться в безопасности подруги. Да у Мари все, не склонные обливать её кипятком, быстро становились друзьями и хорошими людьми. Склонные тоже автоматически не переставали.

«Наверное, правильно иметь место, где всегда пьют неизменный шестичасовой чай. Островок стабильности, где можно отдохнуть от темпа смены сцен и декораций. Вот только вряд ли такое спокойствие менее разрушительно действует на разум, чем давящая скорость».

Спокойствие – дело рук и души каждого, от внешних обстоятельств оно зависит мало. Это не парадокс, это реальность.

А уж что такое «реальность» - другой разговор. Не для слабонервных.

 Отправлено: 24.02.09 00:43. Заголовок: Третий день истории,..

Третий день истории, ночь. Мужик, не поверишь - рассвета трамвая жду!

Сначала Сонь решил, что он умер и попал в Рай.
Чешир ясно дал понять, что прекрасно понимает, какую кашу заваривает, танго оборвалось на какой-то кривой ноте, да и официанточка, не совсем понимавшая, почему это теперь здесь танцуют, спешно ретировалась в кухню, мотивируя свои действия беспрецедентно немытой посудой; но гражданина Орехового это мало волновало в свете, словно исходящем от голов двух очаровательных юных барышень, возникших на пороге его заведения.
Ал преодолел в себе желание растечься по стойке сиропной лужицей и только смахнул краем манжета набежавшую скупую барменскую слезу. Ему давно уже не приходилось лицезреть в своем галлюцинаторном заведении одновременно трех особей женского пола не напоминающих коврики перед дверями гостеприимных домов Волшебной Страны.
Чуть ли не впервые за все время существования «Двери в стене», со всей ее сомнительной репутацией, маковым кумаром и невменяемыми посетителями ему выпала возможность выпендриться так, чтобы потом жалеть о бесцельно прожитых годах было уже некому.

Потом Ал собрался, огладил в очередной раз точнейшие, как часы на неизвестном здесь Тауэре, стрелки на своих брюках, пригляделся и решил, что да, он таки умер, но вот попал все-таки в Ад.
Он узнал одну из барышень и как-то слишком уж быстро сопоставил известные ему факты, внешнее сходство Маленькой Разбойницы с Гвардии Дворца Начальницей, категорическую несостыковку в политических убеждениях ровно всех, находящихся в пределах зрения и гипотетическую сохранность собственного хвоста. И чайничка. Хвосточайничка. Их смело можно было объединять в единое целое: оба были Хоффу равно дороги и, к его величайшей скорби, оба были равно уязвимы для карающей пяты… То есть Ахиллесовой длани… То есть для Большой Политики, с которой гражданина Орехового неизбывно рвало на родину.

Сонь скис, скукожился, осознал, что не знает, что такой Рай и Ад и почему они пришли ему в голову, и отчетливо понял только одно – что он умер. Окончательно и бесповоротно, ибо его сначала повесят, потом четвертуют, потом колесуют, потом сварят, потом потушат в собственном соку, выкрасят и, под конец, выбросят. И его мама на далеких мышиных небесах будет долго рыдать невесомыми призрачными слезам над судьбой своего непутевого младшего отпрыска.

И поняв это Ал неожиданно приободрился.
«Целовать - так королеву, воровать – так миллион!» - безбашенно порешил про себя гражданин Ореховый, слегка поежившись от перспективы поцелуя Ее Величества – по всем логическим выкладкам после подобного шансы на выживание становились исчезающее малыми.
Поэтому Хофф быстренько эту мысль от себя прогнал – кто ее знает, Великую и Ужасную, а навдруг мысли прочтет?.. Брр, лучше даже не представлять, что может быть за покушение на гипотетическую честь и возможную непорочность Первой Леди Последнего Оплота крышесъезда.

И без долгих размышлений и тяганий бездомных котов за существенные части тела Ал воспрял из праха собственной депрессии, ослепил всех имеющихся в радиусе поражения белоснежным оскалом в тридцать с гаком зубов и, как могло показаться со стороны, распочковался на множество своих копий. Как он успел заметить, в заведении наметилась нехорошая пауза с прицелом на театральность и дальнейший переход в трагедию и месиво кровавое – и с этим срочно надо было что-то делать.

В следующие несколько секунд гражданин Ореховый успел: галантно снять с вошедших дам отсыревшие плащи, поцеловать им ручки, усадить за наиболее чистый столик, сменить на этом самом столике вазу с чертополохом на вполне цензурную вазу с орхидеями, водрузить на тот же столик чашки с чаем, напоминающим именно чай, а не содержимое помойной ямы и галантно занять зону в центре помещения как раз между девушками и так и не распавшейся даже ввиду окончания концерта парой Роксана-Чешир.

- Дамы и господа! – Ал Хофф раскланялся как заправский конферансье – Бар «Дверь в стене» и его владелец в лице меня премного рад вашему пребыванию в стенах сего скромного заведения! Располагайтесь, чувствуйте себя как дома и можете напрочь забыть, что вы в гостях. Маэстро, урежьте окорок! – это уже относилось к высунувшемуся из кухни повару. – Вашему вниманию представляется блюдо дня – шашлык на углях «Тайная Канцелярия!»

 Отправлено: 01.03.09 00:13. Заголовок: Ночь третьего дня. Т..

Ночь третьего дня. Трамваи не пройдут

По правде говоря, объяснять Маше, что случилось, Лайе совершенно не хотелось, да и времени на подобное не было. Слишком уж долгая и совсем не сказочная история выходила – чего еще больше тревожить боевую подругу, тем более знакомую всего один неполный вечер.
«Праздник», как неосторожно выразилась Разбойница еще на улице, как-то сам собой прекратился с появлением обеих оппозиционерок. При виде удивленного, быстро меняющегося с истового веселья на скупую серьезность выражения лица матери, одновременно и злорадство, и удовольствие вспыхнули в душе Лайи огнем короткой фосфорной спички. Ради того, чтобы увидеть такое, девушка была готова сбивать ритм музыки сколько угодно раз, встав на выходе и хлопая дверью, не переставая. Зная темперамент оппозиционерки, можно было предположить, что в такой ситуации Сонь и его заведение встретили бы рассвет уже без дверей.

Поэтому Лайа и промолчала, сдерживаясь и почти не замечая прикосновения к своей руке. Все ее внимание, вся сосредоточенность были собраны в кулак, натянуты до предела – того и гляди зазвенят не хуже той арфы, только низко и тяжело. Как гром.
В отличие от Марии, чувствующей себя в подобном окружении – завсегдатаев самого известного бара всего Изумрудного города – несколько стеснительно, Лайу такие места не смущали, а даже будто добавляли сил. Это уже почти свое, родное – и неожиданно мелькнула мысль: а что, если светлое царство возрожденной Волшебной страны все-таки наступит? Бары исчезнут, социум сменится на доброжелательный, все станет так непривычно, непонятно, чуждо.. Что тогда Лайе делать?
Что делать, смеяться.

- Да, мы быстро. - Кивнула Разбойница в ответ на приветствие Чешира, который с широкой улыбкой приблизился к девушкам. При этом Лайа так пытливо на него поглядывала, словно предполагала – а не сошелся ли идейный вдохновитель с блюстителями власти ближе, чем надо? Что за танцы, веселье, переходящие в дружеские посиделки за совместным столиком? Может, еще на брудершафт все пить начнут?!
Чем дальше и подозрительней становились размышления, тем сильнее Разбойница щурила глаза. Нервное напряжение едва не лишило ее способности логически мыслить. Но тут оппозиционерка, словно удивившись самой себе, успокоилась и почти покорно опустилась за столик, перед которым уже вовсю хлопотал и заливался соловьем Сонь, призывая попробовать лучшие блюда с провокационными названиями.

Есть, однако, не хотелось. Ощущалась явная потребность думать и неприязненно посматривать на обшарпанную стену, мучительно избегая взгляда той, на которую хотелось посмотреть более всего. Так, в такой ситуации лучше всего принять вид полной непричастности к происходящему, одновременно насторожив внимание. И дереву понятно, что сегодняшнее собрание интеллигенции разных политических взглядов может кончиться чем-нибудь интересным. Возможно даже ударом стула по голове. Так что единственное, что оставалось – расслабиться и получать удовольствие.

..Разбойница не находила объяснения охватившей ее странной апатии. И ее это безумно раздражало.

 Отправлено: 02.03.09 15:16. Заголовок: Третья ночь истории...

Третья ночь истории. Обязательно дождись!


- Праздник будет когда вернемся. А это репетиция, так прикидывали, разбирали роли, били морды… Но ты не волнуйся. Все будет… - Еще раз улыбнувшись Машеньке, Чешир оставил ее гадать, а что, собственно, «будет».

Озадачить девушку - было самым простым пунктом программы на ближайшие пять минут.

Чего греха таить, так и подмывало взять Роксану с Лайей за шкирки и отконвоировать в некое замкнуто-запертое пространство – вот хоть бы сталкеров-дезертиров вытурить из барного подвала, и засадить туда обеих красоток, которые все никак не могли выбрать сценарий – то ли обниматься, утирая слезы с соплями, то ли поубивать друг друга и не заморачиваться.

Подавав в зародыше столь благое намерение, Чешир направился к Соню. Тоже тот еще Дон Жуан! Тут дела делать нужно, а он все чаевничать зазывает.

- Друг мой, - тяжелая рука опустилась на плечи хозяина бара, - что это ты тут за цирк устраиваешь? И какая из твоих смазливеньких официанточек уже спешить к господину начальнику городской охраны? – Голос Чеширского кота звучал все более угрожающе. – Индульгенцию выторговать собираешься? Со всех сторон прижали, угрожали разбить драгоценный чайничек? Так знай, я и сам не побрезгую.

Можно было сказать проще: «мы торопимся, чаю напьемся, коли вернемся», но какой нормальный волшебный кот будет искать прямые пути?!

 Отправлено: 03.03.09 14:33. Заголовок: Ночь третьего дня С..

---/ Городская тюрьма

Ночь третьего дня

Сердце все еще стучало как сумасшедшее, гулким эхом отдавая в виски. Руки упорно не желавшие отпускать загривок другу подрагивали. Кто бы знал, что она будет так переживать. Наверное, никто кроме самой Сары. И в этот раз и несколько раз до этого, стоило только оказаться в опасности не в одиночку, а с кем-то… Пусть даже не другом, а просто незнакомым человеком. Риск и страх ходили под ручку в компании Красной шапочки. Кто поверит, что сжатые в тонкую линию губы это не признак злости или упрямство, а просто отчаянная попытка казаться непробиваемой. Безразличной.
Но как? Когда вместе с тобой рискует и другие, каждый раз опасность ближе… И никто не знает какой шаг может оказаться неверным.
На этот раз им повезло. Было ли это результатом слаженных действий – ее задумчивый друг оказался бесстрашным воином – или же Сказочник благоволил к ним в тот момент? Хотелось, верит, что все зависело только от нее и Вольфа. Глупо надеяться на того, кого никто и в глаза не разу-то не видел. Глупо, но это не помешало Саре лишний раз поблагодарить переменчивого Сказочника.
На улице было темно и пустынно, только свет из окон таверны слегка рассевал темноту.
Играла музыка. Ее было бы трудно услышать, но кто-то неплотно закрыл дверь. Музыка в таверне. Это было странно потому, что на улицах Изумрудного города уже давно никто не музицировал. Правильнее было бы уйти, обождать пока незнакомый музыкант уйдет и лишь потом вернуться. Но куда идти? В Булочную? Там ее будут искать первым делом. Не для того Сара убежала, чтобы снова оказаться в темнице.
Решительно дернуть дверь, отметая беспокойство и войти, чтобы замереть на входе, не веря своим глазам.
В нескольких метрах стояла Атаманша. Редко кто не знал эту жестокую, властную женщину, так преданно служившую королеве. Если Роксане уже доложили о поимке опасной преступницы Красной шапки, то…
Вздох облегчения и руки привычно натягивают капюшон. Чешир здесь. Значит все не так уж плохо. Теперь спрятав лицо в тени можно получше рассмотреть присутствующих. Сара знала всех, кроме светловолосой девушки у стены. Три представителя оппозиции, один – власти и трое нейтралов, один из которых ее друг. Та еще ситуация. Но они прорвутся, как много раз до этого. А пока лучше всего занять столик и посмотреть, что будет дальше.

 Отправлено: 05.03.09 11:03. Заголовок: /Городская тюрьма/ ..

/Городская тюрьма/

Третий день истории. А ночка темная была...

Страшная гонка наконец-то закончилась, и Волк получил возможность отдышаться. Побаливало плечо, задетое одним из стражников. Рана была неопасная, но все еще сочилась кровью, и это было неприятно. Сейчас бы свернуться клубочком у камина, зализать рану и вздремнуть - и к утру он был бы в порядке, однако что-то подсказывало Волку, что приключения, отмерянные им в эту ночь, еще не закончились. Серой тенью он скользнул в бар вслед за Сарой. Он все еще придерживался решения не менять ипостась, покуда в том не возникнет необходимость, а посетителей бара вряд ли можно было испугать мокрым облезлым волком.

Однако все надежды отдохнуть и обсохнуть немедленно испарились, стоило Вольфгангу оказаться внутри. Хорош был бы тот горожанин, кто не способен узнать в лицо Начальника Дворцовой Гвардии. Но это было еще полбеды. В конце концов, одно присутствие в баре Атаманши могло ничего не значить, если бы только... если бы только она не стояла чуть ли не под ручку с Чеширским котом у стола, за который как раз присаживалась Маленькая Разбойница. И... о, помоги ему Сказочник! - это были мать и дочь! Волк всегда чуял прямое родство, если не обычным чутьем, то особым шестым чувством, только он никогда еще не ошибался в таких делах. Так что же выходит, оппозиция на короткой ноге с властью? Или это временное перемирие? Переговоры? Обе стороны не выглядели особенно счастливыми, что было больше похоже все же на вынужденное перемирие, но... Вокруг столика вился хозяин бара, что доказывало - все это неспроста. Не стал бы Сонь покидать своего чайника, ради чего-то несерьезнее Апокалипсиса. Или нагло врут слухи?

А еще нигде не было видно Герды, и Вольфгангу это не понравилось. У него возникло неприятное чувство, что он собственными руками отдал девушку врагу. Волк почувствовал, как поднимается шерсть на загривке, а из груди вырвался тихий предостерегающий рык.
- Сара, - тихо произнес он, припав к полу, чтобы не слишком привлекать к себе внимания. - Может быть, нам не стоит заходить сюда...

Сейчас он уже жалел, что не превратился обратно в человека. Два усталых путника могли, не привлекая к себе внимания, спокойно посидеть за одним из дальних столиков, но если Атаманша увидит его в таком виде - быть беде. Но меняться было уже поздно. Разве что быстро покинуть бар, но это означало бы оставить Сару одну, а это тоже не входило в его планы.

 Отправлено: 05.03.09 21:28. Заголовок: Третья ночь истории...

Третья ночь истории. Финальная сцена пьесы «Ревизор» как есть.

Не то, чтобы Атаманше было непривычно вызывать нездоровый ажиотаж в массах, с одновременным параличом у отдельных представителей общественности, не совсем чистых, надо думать, на руку, но тенденция заставляла беспокоиться, что еще немного – и в бар заявится весь город от мала до велика. А это было бы очень, ну очень нежелательно. В большей степени из-за строгой секретности мероприятия, в меньшей – по той простой причине, что беспокоиться долго Роксана не умела физически. В состоянии неопределенности она резко брала в руки сначала себя, через секунду - любое доступное оружие, и еще через пару мгновений этот конгломерат начинал действовать. Данная же ситуация осложнялась тем, что задания вырезать всех жителей столицы перед начальницей гвардии не ставилось, а вроде даже и наоборот – сделать все для сохранения их драгоценных жизней, могущих принести столько пользы на рудниках Родины. Ну а раз все – то это намечает вектор для бурной деятельности. Чтд.

- Хофф! Запереть все входы. Немедленно. И закрыть ставни. Здесь есть уже все, кто был нужен, и – окинув взглядом последнюю партию прибывших – кто не был. Гостей пусть проводят… на кухню и накормят. – Небывалая доброта. Никому в этой комнате не сделалось страшно?

- Уважаемый, – Она повернулась на каблуках и глядела теперь уже прямо на волка. – если Вы позволите себе на меня рычать – я из Вас чучело сделаю собственноручно и прямо сейчас, не дожидаясь официальных обвинений в антиправительственной деятельности. А господин Хофф будет рассказывать посетителям, что так он поступает с разбивающими посуду. Поверьте, по Вашу шкуру сюда прислали бы кого-нибудь рангом пониже, но раз уж сами пришли – до моего ухода здесь и останетесь. О. И будьте добры, проводите господина музыканта с собой, в аккомпанементе больше нет необходимости.

Говорят, хищникам ни в коем случае не следует смотреть в глаза, если не хочешь в следующем кадре доказывать на деле, чего ты стоишь. Но Атаманше за свою жизнь приходилось заглядывать в такие бездны, что можно было бы усомниться, кому сейчас стоило отводить глаза. О, да. Слишком долго с Королевой. После такого не выживают? Не остаются живыми, если точнее.

- Мадемуазель Штальбаум.– Она уже, казалось, полностью перенесла внимание на сидящих за столом, четко фиксируя, однако, все происходящее позади. Кивок, сухая улыбка, внимательные глаза, спокойные, опущенные плечи. Она снова дышала ровно, и кто-то мог ли почуять настоящие чувства внутри?
Слишком, слишком долго с Королевой.

Дочка, маленький ощетинившийся звереныш. Прав Чешир, в ней характера больше, чем живого веса. Они, кажется, стали даже больше похожи внешне. Или дело в выражении лица? С какой стороны баррикад не обоснуйся – а кровь говорит одно.

- Лайя. – и Роксана поняла, что спасительная однозначность, четко диктующая направление действий, снова ускользнула.

 Отправлено: 06.03.09 22:33. Заголовок: Ночь третья. Как вос..

Ночь третья. Как восхитительно неистребимы недостатки, на них держится мир...

Говорят, на пляшущие языки пламени и плавно сменяющие друг друга струи можно смотреть бесконечно. Весьма вероятно. А еще можно бесконечно смотреть на блеклый дождь, первый мартовский или последний октябрьский, проталины в почерневшем снегу, шеренгу муравьев на мощеной дороге, фиолетовое грозовое небо, серые камни городской стены… на лица, конечно. На что угодно, если уметь эффективно дисциплинировать разум.

Мадмуазель Штальбаум убрала за ухо русую прядь и улыбнулась. Что, в конце концов, происходило? Если говорить откровенно, то много чего, но если говорить абсолютно откровенно – ничего особенного. То есть все или практически все вокруг знали Мари и позволяли себе публично высказывать разнообразные мнения по различным актуальным вопросам, Мари вокруг не знала никого или почти никого и позволяла себе держать свои мнения при себе. В данный момент ей пришло в голову пошевелиться только для того, чтобы у присутствующих не сложилось впечатления, будто она чувствует себя неловко. Потому что нехорошо вводить людей в заблуждение – неловкость здесь глубоко ни при чем. Мадмуазель Штальбаум всегда такая – и некоторое время назад, в грязном вестибюле больницы, она выглядела точь-в-точь так же. Только одета была потемнее. Ах да, и волков в вестибюле не было. Кажется, их не принято пускать в больницы, давно следовало бы удивиться такому нелепому предрассудку.

Мадмуазель Штальбаум была вполне довольна наступившим мгновением спокойствия, хотя и не разделяла радости Чешира по … по какому-то поводу, если ему вообще нужен повод, чтобы светиться улыбкой, кричать и говорить загадками. И, кстати, не стала бы пытаться задержать это мгновение – во-первых, это невежливо, а во-вторых, себе во вред. Кто бы радовался спокойствию, если бы оно было вечным? Есть такое, есть. Ну и кто радуется?

«Будет так будет, праздник так праздник, вернемся так вернемся».
Медицинский советник Штальбаум всегда говорил, что его младшая дочь – хороший человек и никудышний спорщик. Не стоит строить нелестных догадок насчет безволия, дело в глубоком признании человеческого права на собственное мнение.
«Значит, это хозяин бара, могла бы и сама догадаться. Это блюститель власти, тоже могла бы. Это волк. Все в целом разумно и объяснимо, можно улыбаться и ждать распоряжений».

Мари и ждала. И улыбнулась – утешающее и светло. В данном случае – блюстителю власти, строгой женщине, успевшей за последние десять минут потанцевать с Чеширом, попытаться испепелить взглядом всех вновьприбывших и отдать полдюжины приказов. Так уж получилось, что в этот момент мадмуазель Штальбаум встретилась взглядом именно с ней.
- Здравствуйте, - тихо произнесла девушка. Вообще-то желать здоровья блюстителям власти в таком статусе не принято, но разве эта должность сама по себе уже не достаточное наказание, зачем же лишать связанного ею еще и пожеланий?
«Определенно достаточное. Такое времяпрепровождение катастрофически вредно для здоровья и почти непереносимо для души. И плохо сказывается на гибкости стратегического выбора, сплошные стереотипы, цитаты из законодательных актов и санитарные нормы».
Мари задумчиво сцепила пальцы и все так же тихо и совершенно невозмутимо продолжила:
- Зачем запрещать волку рычать – это невежливо и, что вам, вероятно, более важно, это бессмысленно…
«Вам, наверное, часто отдают бессмысленные приказы. Это сложно, но нужно же стремиться превосходить своих начальников».
Да, мысли следовало срочно вывести на легкое морализаторство, иначе через пару минут они опять будут заняты только осознанием цунами беспредельного сострадания, а у Чешира, кажется, какие-то деловые планы.
- … тем более, что вы его даже не боитесь. И он, видимо, не хочет вас пугать. Просто у всех тяжелый день, это случается, - Мари склонила голову набок и чуть приподняла брови, вернувшись к собственным, не обращенным к объективной реальности размышлениям.

Да, да, если на вас с самого утра кричит, например, воинственная старушка, то это значит не то, что молодежь нынче пошла никчемная, а то, что старушке ночью снилось что-то неприятное – вольер с крокодилами, может, или прорастание семян орхидей. Психофизиологический факт.

 Отправлено: 09.03.09 04:54. Заголовок: Третий день истории,..

Третий день истории, ночь. А хорошо бы после трубы Страшного суда вступили саксофоны...

Наконец-то текущие события перестали напоминать театр абсурда, нереальность вокруг обрела некоторую четкость
И тогда Хофф улыбнулся своей настоящей улыбкой, той самой, на которую не оказывали никакого влияния ни посетители, ни даже посетительницы. Улыбкой человека, который давно и навсегда знает, что и почему ему должно делать, и не испытывает по этому поводу ни малейших колебаний.
Надо думать, присутствующие от такого зрелища вряд ли испытали восторг; наверное, Ал и сам бы не восхитился, увидев себя в этот момент в зеркале.
В общем, гражданин Ореховый улыбнулся, и это оказалось совершенно не смешно.

Раздался негромкий щелчок его пальцев, давно уже заученный всеми работниками заведения «Дверь в стене», и немая сцена в мгновение ока прекратила быть таковой.
- Че! – улыбка все не сходила с побледневшего лица хозяина бара. – Ну вот подумай сам, зачем бы мне посылать за стражниками официанток? Они девушки хрупкие, ранимые, и к тому же чрезвычайно дороги мне как память о времени, потраченном на их обучение. – Хофф захлопнул ставни и повернул в прорези маленький серебряный ключик. – Для подобных целей у меня всегда есть работники более приспособленные к функционированию в уличных условиях. – Сонь тихо свистнул, и в дверях, ведущих в подсобку, появилось двое молодчиков, внешним видом могущих безапелляционно обосновать верность теории Дарвина. – Скул, Брэйн, - Ал скрестил на груди руки и кивком указал на Сару и Вольфганга. – Препроводите, будьте так любезны, моих _дорогих_ гостей на кухню и проследите, чтобы они, пока я не прикажу обратного, так и остались моими гостями. И поаккуратнее, головорезы… - интонации Хоффа стали чуть ли не брезгливыми. – Особенно с барышней. А то знаю я вас… - мужчина скривился. - Отвечаете головами.

«Двое из ларца» кивнули с синхронностью китайских болванчиков и принялись выполнять поручение. Уж кто-кто, а они прекрасно знали, насколько обманчива внешняя безобидность наркобарона.
- Да, и по пути выгляните на улицу, там ходит патруль, и мне бы очень хотелось, чтобы наша доблестная деревянная гвардия была в курсе, что нужна здесь и сейчас как никогда и нигде.

Из-под полуопущенных, словно от приступа жесточайшей мигрени, век, гражданин Ореховый с некоторой грустью оглядел свое заведение и его незадачливых посетителей. Он и в самом деле не хотел, чтобы все вот так вот и закончилось, однако не видел ни единой уважительной причины вести себя иначе. В отличие от большинства присутствующих, Соню было чем дорожить и на что надеяться.
И никогда в его планы не входили конфликты с кем бы то ни было, а уж особенно – с Властью. Да, оппозиция была чрезвычайно хороша, местами даже прекрасна, она с завидной регулярностью поддерживала его скромный бизнес и не давала залежаться на складах товару, но – в этой жизни, во всяком случае в ее нынешнем варианте, всегда приходится делать выбор.
Гражданин Ореховый выбирал себя.

- Мой чайничек… - с неизбывной тоской произнес он, укоризненно глядя на Чеширского Кота, который, конечно же, вряд ли такое поведение мог одобрить. – Ты, Че, даже и не представляешь себе, сколько это на самом деле может значить. Может, однажды и ты поймешь, что же такого скрыто в прошлом, что за него так нестерпимо хочется цепляться всеми лапами и даже хвостом… Может, однажды прошлое появится и у тебя. Только тогда, мой друг, ты перестанешь быть тем, кто ты есть. Потому что любой, кто действительно помнит то, что было и считает это чем-то ценным, уже никогда не будет свободен.

Ключик повернулся еще раз, отрезав очередной путь к отступлению.

- Уважаемые! – Ал слегка поклонился Саре и Волку. – Убедительно прошу вас не оказывать сопротивления моим… подручным. На данный момент вам ничего не угрожает, слово бармена. Но не приведи Сказочник, Скул и Брэйн решат, что чем-то можете угрожать _вы_. Я видел этих милых ребят в деле… Не самое приятное из моих воспоминаний.

Медленно, почти картинно Сонь дошел до двери и совсем уже собрался запереть ее, как вдруг словно вспомнил что-то.
Несколько быстрых шагов – и Ал оказался напротив рыжего барда, который, кажется, наконец-то понял, чем чревато злонамеренное игнорирование добрых советов.
- Поверьте мне, мой дорогой певец свободы – вы были отнюдь не самым худшим из игравших здесь музыкантов. И я действительно очень ценю музыку, но мне есть, что ценить помимо нее. К тому же – присутствующие здесь мне свидетели – я сделал все, что мог. Прошу. – Хофф сделал приглашающий жест.
Маркус криво ухмыльнулся, медленно кивнул и спокойно прошествовал к двери.
- Уважаю стойкость пред ликом судьбы. – Сонь распахнул дверь и, отсалютовав опальному музыканту со странной серьезностью, чуть подтолкнул того в руки уже пришедших на зов дуболомов. – Прощайте, сударь.

Еще один поворот ключа, и мышеловка, в которой хозяйничала договорившаяся с хищниками мышь, захлопнулась.

Гражданин Ореховый снял с крючка возле двери свою шляпу и, подойдя вплотную к Атаманше, склонился, глядя на женщину снизу вверх.
- Моя драгоценная, ваши приказания выполнены. Правда, боюсь, десять серебряников – это ничтожно малая сумма. Впрочем, я по прежнему к вашим услугам – даже если вы объявите, что в государственной казне не найдется и монеты на оплату моих скромных усилий. – Хофф еще раз улыбнулся, поцеловал руку Роксаны и, выпрямившись, отошел к стойке.
По дороге, однако, Ал слегка задел плечом Марию и почти неслышно шепнул девушке в ухо:
- Спокойнее, мадемуазель, спокойнее. Эта леди обычно довольно болезненно воспринимает попытки научить ее чему-либо.

Заняв, наконец, положенное ему самой судьбой стороннее место за стойкой бара, Ал почти расслабился. Впрочем, не настолько, чтобы забыть быстрым движением ноги захлопнуть дверь в подсобку, за которой столпились официанточки. Трудно было предположить, что за действо может развернуться в «Двери в стене» в следующий момент, а свой персонал Хофф считал необходимым по возможности беречь. В целом, это действительно были очень славные девочки.

 Отправлено: 13.03.09 12:24. Заголовок: Ночь третьего дня ис..

Ночь третьего дня истории.

Волк все же зарычал. Не потому, что хотел доказать непонятно кому, что никому не позволит собой командовать, и уж точно не потому, что захотел досрочно превратиться в чучело. А просто сейчас он был раздражен и зол и иначе выразить свою злость не мог.
Он выдержал взгляд Атаманши. Пожалуй, только Сказочник знал, чего ему это стоило. Внутренний волк страстно желал оборвать этот контакт и броситься на приближенную Королевы, и вряд ли он прожил бы после этого больше минуты. Он и так прилагал все усилия, чтобы удержать внутреннего волка на цепи, а от него еще требуют не рычать! Воистину жизнь несправедлива.

Верно сказала та девушка. Вольфганг только сейчас обратил на нее внимание. На удивление спокойная и светлая, она резко контрастировала со всеми остальными участниками этого нездорового спектакля. Тоже гостья из Реальности, он встретил их уже столько, что успел привыкнуть к этому запаху и воспринимал его, как само собой разумеющееся. Спокойный голос девушки странным образом успокоил его. Шерсть волка пригладилась. Атаманша тем временем обратила свое внимание на других присутствующих, и Волк огляделся, чтобы оценить ситуацию.

Пути к отступлению тем временем были отрезаны. Это было совершенно невероятно, чтобы это место, где, как говаривали, всегда соблюдался нейтралитет, превратилось вдруг в ловушку… Впрочем, чего еще можно было ожидать. Какой уж тут нейтралитет. Гнева или обиды на Соня не было. В конце концов, в чем его можно было упрекнуть? Волк передернул плечами в ответ на предостережение. Он и не собирался сопротивляться или спорить. Сонь был здесь хозяином, а с хозяевами не спорят. Кухня так кухня. Кухня не тюрьма, кухня – это… кухня. Пройти на кухню? Хорошая идея, почему бы и нет? У кухни было одно неоспоримое преимущество – там не было Атаманши. Однако он знал, что не сделает ни единого шага, покуда не сдвинется с места Сара. Теперь они – как одно целое. Волк уже потерял одного друга и не собирался терять последнего.

Пока же головорезы гражданина Орехового раздумывали, как бы этак «сопроводить» волка, Вольфганг скосил взгляд на Чешира. Ну, и что же ты сделаешь сейчас, лидер оппозиции? Ненадежными оказались кошачьи лапы.

 Отправлено: 14.03.09 20:41. Заголовок: День третий, ночь. Д..

День третий, ночь. Движение – жизнь

Хотя бар сейчас представлял собой место, из которого любому нормальному живому (и желающему таковым остаться) созданию хотелось убраться как можно дальше, новые действующие лица развернувшейся сценической постановки неопределенного жанра лишь прибывали и прибывали. Конечно, некоторых можно понять – экстрим, бурлящий адреналин в крови… Однако опасность, не дающая расслабиться, в столь чудовищном количестве вредна сердцу. Или мозгу. Не важно, главное, что нервные клетки погибают с чудовищной скоростью.
Так что продлению жизни ситуация явно не способствовала.

Разнесшаяся по всему городу весть о происшествии в Книжной лавке и разумная мысль о том, что звери по барам не ходят, позволили Лайе узнать в одном из гостей Вольфганга. К оппозиции Вольфганг не имел никакого отношения, но и к власти нежных чувств не питал. Можно даже сказать, наоборот. Причем не абстрактной нелюбовью гражданина, благосостояние которого напрямую зависело от политики государства (все плохо!), а по каким-то личным причинам. Вспомнив об этом, Разбойница задумалась, почему оборотень не присоединился к оппозиции. Не любит чувствовать над собой власть? Понятно, мало кто любит. Но что он мог сделать один? В силу обстоятельств, все равно приходится примыкать к кому-то. Нейтралитет в такой ситуации – очень шаткая позиция.
Но это было дело Вольфганга, и только его.

Вместе с волком питейное заведение посетила еще одна особа. Лайа радостно кивнула: Красная Шапочка! Вот уж кого действительно хорошо было встретить. Сару Разбойница давно не видела и опасалась за нее. Еще бы, с таким-то родом деятельности, опасаться неприятностей нужно каждый день… К тому же, девушка отбывала заключение под стражей.
С другой стороны, если много волноваться, то какая уж тут работа?
Просто не думать. Действовать.
Это как у власти, только цели другие. Наверное.

- Лайа.
Собственное имя, сказано этим голосом.. Внутри что-то жестко и нервно заворочалось.
- Мама.
Разбойница думала над тем, как назвать родительницу дольше, чем ожидалось.. И с неожиданным для себя результатом. Наверное, стоило тоже просто сказать ее имя, отгородиться барьером.. Но, черт возьми, это как будто невозможно! Осознание этого факта приводило в ярость – бессильную, к сожалению. Ну не начнешь же кидаться стульями, право слово. К тому же, в такой приличной компании.

Сонь отправил волка и Сару на кухню. Ладно оборотень, но при чем тут Красная Шапочка? Оппозиционерка, как-никак. Или.. Будет обсуждаться что-то, что могут знать только оставшиеся?
«Не люблю секреты, - подумала Лайа, склонив голову и поглядывая на Чешира. – Тем более, от своих».
Но сейчас ее дело помалкивать и слушать. Так и за умную сойти можно.

 Отправлено: 15.03.09 21:05. Заголовок: Атмосфера накалялась..

День третий. Ночь.

Атмосфера накалялась. Недоверие повисло в воздухе, от напряжения покалывало пальцы, сжатые в кулаки в кармане штанов. Шапка боялась, в который раз за прошедший день. Казалось, страх въелся в кожу, как запах дорогих духов.
Карие глаза потемнели, став почти черными.
Кто мог ждать такого от Соня ?… Все.
Тогда почему же так колет в груди, словно опять теряешь что-то очень важное, без чего картинка прошлого кажется неполной, а может даже размытой. Но у каждого своя дорога и Сара не станет осуждать даже предателей. Просто…
"Учтем на будущее" – отношение к происходящему вырывается на лицо кривой ухмылкой, не выражая ничего кроме презрения. Маленькая вспышка чувств и губы снова сжимаются в тонкую линию, а непокорный взгляд прячется под ресницами.
- Пойдем Вольф, не стоит спорить. – Мягкое касание загривка волка, только чтобы напомнить себе, что рядом друг. Шерсть, спутанная и, конечно, мокрая, но на душе становится спокойно – хоть что-то неизменно.
- Спасибо. – одними губами, бросив мимолетный, но полный благодарности, взгляд на незнакомку. Та, кто вот так прямо выражает свои мысли, заслуживает уважения, а еще… Мало кто станет защищать незнакомого человека, что уж говорить о волке? Сара еще не знала ее имени, но светловолосая девушка уже заслужила маленький плюс напротив него в длинном списке знакомых Шапки.
Вот теперь можно и уйти, гордо расправив плечи и одарив непрошенных охранников гневным взглядом. Но, сделав несколько шагов, девушка остановилась и едва заметно кивнула Чеширу:
"Я буду на кухне ровно столько, сколько скажешь ты и не минутой дольше."
- Как думаешь, - шепотом, чтобы слышал только волк, - на кухне найдется что-нибудь съестное?
"А может не только еда. Еще что-нибудь тяжелое, что можно разбить об голову одного из этих увальней." - Сара вовсе не собиралась так легко сдаваться.

 Отправлено: 16.03.09 11:27. Заголовок: Ночь третья. Время к..

Ночь третья. Время колдовать.

Время раскололось, пораженное таким равнодушием к себе любимому и со стороны кого – со стороны Соня, который разжился шестью часами на всю оставшуюся жизнь, или на все оставшееся существование бара «Дверь в стене», или на все оставшееся время Вондерленда.

Слишком много было сказано и недосказано. Слишком мало сделано и недоделано.
Все это было неправильно.
Все предстояло менять.
И делать это в одиночку. На Орехового надежды мало – коли вошел в раж, его оттуда уже не выкурить, даже разбив чайничек. А на остальных и вовсе никакой.

Ответить на взгляд Сары Чешир решил вслух – игра в гляделки хороша, но некоторых слов Красная Шапочка пока не успела выучить.
- Когда поужинайте, найдите Герду и Питера, они недалеко. – Девочка слишком давно состояла в сопротивлении, чтобы не знать, пусть не все, но основные безопасные места Изумрудного города, так что можно было не сомневаться, она догадается направить свои стопы именно в Лавку Сладостей, а не в Королевский Сад или куда еще. – А когда найдете, садитесь рисовать карту Дворца, может пригодиться.
Чеширский кот сомневался, что древняя магия послушно придет на помощь деткам и волку, но чем Сказочник не шутит! Да и занятые важным делом оппозиционеры гораздо лучше оппозиционеров шатающихся без никакого дела.

Оставалось главное и самое непростое.
Подойдя к Маше, Чешир жестом пригласил ее встать и следовать за собой. По дороге к зеленой двери он подхватил под руку Маленькую Разбойницу, и обнял за талию Роксану, увлекая всех троих к выходу. Постепенно набирая скорость – так было проще бороться с возникшим сопротивлением и посягательством на отдельные части тела – Чеширский кот и компания приближались к зеленой двери, которая гостеприимно распахнулась перед ними. На улице была ночь – хоть глаз выколи, но этого было мало: в последний момент мужчина решительно развернул троих барышень лицом к себе, спиной по направлению движения, и так и вытолкнул их за порог. Сойдя с деревянных досок пола бара, изящные туфельки и сапожки коснулись не булыжников мостовой, а желтых кирпичей.
Фокус сам по себе был простой до неприличия, но только не тогда, когда нужно провести через дверь троих людей, которые совершенно не представляют, куда им надо, и твердо уверенны, что по ту сторону порога обязательно окажется улица Изумрудного города.
Чеширскому коту давались и не таки невозможности. И совсем неважно, что волшебство потребовало столько сил, что Червонная Королева могла сейчас брать лидера оппозиции голыми руками и даже не поцарапаться.


/Переход Атаманши, Марии Штальбаум, Маленькой Разбойницы и Чешира а дорогу ЖК/

 Отправлено: 29.03.09 19:16. Заголовок: Третья ночь, кажется..

Третья ночь, кажется. Имел пеструю жизнь. Менял флаги.

«…мои ушки! МОИ УСИКИ!» - заполошной кометой пронесся в голове Соня обрывок явно чужой мысли. Редкие приступы считывания информации из чужих мозгов обычно провоцировались у Ала крайне напряженными ситуациями.
Однако нынешняя ситуация как раз такой вот и была, поэтому удивляться Мыш не стал, а только поглядел задумчиво на захлопнувшуюся дверь и протяжно вздохнул.
Такой расклад событий был для его заведение не нов: только что куча-мала, ленивое балагурство, мыльница с музыкой и радио с танцами, а уже в следующий момент – щелчки затворово, взгляды исподлобья, ворохи доносов и пара-тройка «не-лиц» в радиусе поражения; в качестве финального аккорда к такой увертюре всегда наступало подобное коматозное затишье, когда в помещении было пусто и гулко и только в дальнем углу бара тихонько всхлипывала официантка из новеньких, совсем еще сопливая девчонка, не привыкшая к столь быстрой и радикальной смене декораций.

Сонь достал из-за стойки полотенце, вытер внезапно и запоздало вспотевшие ладони и придирчиво оглядел себя. Воротник рубашки намок и потемнел, пиджак уже успел собрать на себя всю многолетнюю несмываемую копоть помещения и более-менее пристойно смотрелись только брюки, однако в сочетании с вышеперечисленным и они выглядели слегка не в тему. Впрочем, сейчас производить впечатление было не на кого.
Коротко и неизобретательно ругнувшись себе под нос, Ал вытащил официантку из облюбованного ею угла, усадил девчонку на стул и ненадолго призадумался, какой из методов приведения в себя будет более действенным. Взвесив все «за» и «против», Сонь лениво скрутил папироску с марихуаной, раскурил ее и всучил зареванной девчонке, после чего кликнул одного из молодчиков и строго-настрого наказал проводить работницу до дома целой и невредимой.
Так или иначе на дури сидели все его работники – другими способами с барными стрессами было бы не справиться, да и, чего греха таить, сам гражданин Ореховый был отнюдь не прочь в минуту жизни трудную продегустировать свежую партию товара с Макова Поля.

Проводив долгим взглядом удаляющуюся по ночным переулкам Нашей Великой Столицы парочку Сонь испытал некоторое беспокойство на счет того, досконально ли понял Скул его наставления по поводу «целой и невредимой», но и эти мысли не задержались надолго в светловолосой голове наркобарона.
Он с омерзением скинул с себя пиджак и рубашку и сунул голову под кран. Ледяная, пахнущая ржавым железом и гнилью вода живо вернула все на свои места. Не вытирая голову, Сонь опустился на колченогий табурет и прислонился затылком к стене. Следовало хорошенько обмозговать, чем в итоге могла быть чревата сегодняшняя ситуация для «Двери в стене» и ее посетителей и что, в конце-то концов, все это значило?!

Во-первых, как Ал не старался, так он и не понял толком, чего же от него хотел неугомонный Чешир и какого Гуррикапа дался ему Звездный Меч, поскольку за всю историю Волшебной Страны он никому, в общем-то, не дался. Ни разу.
Во-вторых, гражданин Ореховый действительно переживал за воспиту… за Зефа, хотя и предпологал, что уж кому-кому, а Аллу не станется ничего до самого схлопывания пространства, а вполне возможно, что и после схлопывания тоже ничего не будет – просто обкладывать своими неизменными «массаракшами» рыжий каторжник будет уже какое-нибудь другое измерение.
В-третьих – Атаманша… Хофф нутром чуял, что есть у Роксаны во всем происходящем какой-то совсем уж свой интерес, но не мог понять, какой конкретно и это его нервировало – гражданин Ореховый вообще не любил, когда что-то, происходящее в пределах его заведения было ему не до конца понятно.

Из напряженных раздумий, сопровождаемых мучительным выражением лица – как все помнят, думать Ал Хофф был не охотник, считая это достаточно бесполезной тратой энергии в окружающем безумстве – гражданина Орехового вывело осторожное прикосновение ко лбу.
- Шеф, вы в порядке? – вторая официантка, девица бывалая, бойкая и способная за себя постоять не хуже Скула с Брэйном, озабоченно и с сочувствием смотрела на наркобарона. Она работала на Орехового уже не первый год и знала, какими конкретно усилиями ему даются вот такие домашние спектакли с тремя смысловыми уровнями.
Сонь благодарно улыбнулся и открыл глаза. В прикосновении узкой надушенной ладошки ко лбу были нежность и мягкость – продукты в Волшебной Стране дефицитные и редкие, и пусть Ал лучше многих знал, что все это участие сполна оплачено им из собственного кошелька, это было приятно.
- В порядке, красотуля, в порядке. – он поцеловал девушку в плечо и с сожалением заставил себя этим и ограничиться; силы ему еще были нужны на менее приятные дела. – Ступай домой, дядя Ал закончит уборку самостоятельно.
- Да ну? – язвительно хмыкнула девушка, и Сонь с некоторой оторопью понял, что вряд ли знает, как ее зовут. – Хреново выглядите, шеф. Лет на сорок, я бы сказала.
- Зато ты все хорошеешь. – героически не поддался Ал на провокацию и кивком указал официантке на дверь. – Ступай, хорошая моя. Это не просьба.
Знакомые металлические нотки заставили девушку быстро боевой настрой растерять и, чуть возмущенно цокая каблуками, удалиться.
Сонь тем временем бросил на себя беглый взгляд в зеркало и страдальчески сморщился. К своей внешности бармен относился болезненно, и поэтому залегшие под глазами тени и заострившиеся черты лица, с головой выдававшие, насколько он уже немолод и устал, здорово подпортили гражданину Ореховому и без того не радужное настроение.
К тому же без рубашки выглядел Ал плачевно – даже приглушенное освещение бара не могло скрыть болезненной худобы Мыша и неприятного вида шрамов, наследства того славного времени, когда за титул наркобарона с ним еще осмеливались соревноваться. Утешал только тот факт, что у бывших его противников не было даже шрамов – на мертвецах, как всем известно, раны не заживают.

Ал решил настроение себе не усугублять и, вновь прикрыв глаза, вернулся к размышлениям.
В-четвертых, собственно, тоже была Атаманша. Сонь только тому и порадовался, что на данный момент Роксана его не видит – это было бы особенно обидно.
Ал слегка злился на Чеширского – в самом деле, оппозиция оппозицией, но сорвать ему такой потрясающий флирт, такое восхитительное развлечение, такую струю свежего воздуха в здешней затхлой атмосфере – это было нечестно.
Хотя кто бы уж про честность говорил.
Женщин Сонь знал хорошо, настолько хорошо, что иногда даже умудрялся с ними заскучать (хотя кто бы мог предположить, что такое вообще возможно). Практика его показывала, что все они здесь, в этом месте, именуемом Самой Лучшей Страной, уязвимы, и именно на этой уязвимости можно и нужно было играть, если хотел достигнуть желаемого. Ал даже подозревал, что и к Ее Величеству при желании можно найти подход, но вот это благое начинание он предпочел оставить кому-нибудь другому, менее нервному и более рисковому. Сам гражданин Ореховый придерживался той нехитрой истины, что женщина все-таки должна напоминать женщину, а не робота в гимнастерке.
А вот Атаманша из всех его внутренних списков и классификаций выбивалась, и выбивалась изрядно. Во-первых, она была хороша собой, а хорошенькая женщина в Волшебной Стране была объектом не то чтобы исчезающим, но редким. Во-вторых, она была женственна, и никуда эту свою особенность не могла деть, не взирая на жесткие интонации, бряцание оружием и командный голос. И, наконец, в-третьих, Ал пока не смог раскусить, где же ее болевая точка, свободная от бесконечной и непробиваемой брони, которой, как он подозревал, рано или поздно обрастали все, кто хоть сколько-нибудь долго общался с Ее Величеством.
В общем, Ал Хофф был в высшей степени заинтригован и слегка раздосадован столь быстрым окончанием вечера.
Впрочем, он знал, что окружающий мир достаточно тесен, и любые встречи в нем – всего лишь вопрос времени.

А что будет дальше…
Гражданин Ореховый поднялся, с хрустом размял пальцы и внезапно его осенило, что официанток-то он по домам отправил, а вот на кухне его заведения отнюдь не так пусто, как хотелось бы.
Гости. Увлеченный приятнейшим в мире занятием – саможалетельством – Ал напрочь забыл про водворенных в кухню Сару и Волка, и с ними определенно надо было что-то делать.
Бармен встряхнул мокрой шевелюрой и навесил на лицо дружелюбную улыбку сытого каннибала. Как бы там ни было, шоу должно продолжаться. Шоу ВСЕГДА должно продолжаться, на то оно и шоу.
- Дамы и господа! – элегантным жестом Ал открыл дверь импровизированной камеры предварительного заключения и кивком велел заскучавшему Брэйну сидеть-бояться. – Вы совершенно свободны, как мне кажется. Однако, надеюсь, это хамло вас не обижало? Вы нашли хоть что-нибудь съедобное?

Хофф прекрасно понимал, какого рода мысли о его персоне бродят сейчас в прелестной головке юной революционерки и даже попытался ощутить некоторый укол совести, но – ничего не получилось.
Ал Хофф, продаваший все и всех с незапамятных времен за сходную плату, собственную совесть продал в первую очередь и, кажется, за бесценок.

 Отправлено: 30.03.09 09:12. Заголовок: Ночь. Третья. Краем..

Ночь. Третья.

Краем глаза Волк еще успел заметить, что сделал Чеширский кот, и очень этому удивиться. Он ожидал, что Атаманша не потерпит такого нахальства по отношению к своей персоне, и ждал, что вот-вот на пороге появится злющая начальница дворцовой гвардии. Однако этого не произошло, чему Вольфганг удивился еще больше. Ему даже захотелось подойти к двери и выглянуть на улицу, чтобы поглядеть, что же такое там творится между этими двумя, однако к этому моменту их с Сарой уже мягко, но настойчиво затолкали на кухню, и ему оставалось лишь смириться с тем, что окончание спектакля пройдет без них.

Самым странным, решил он, было то, что их с Сарой действительно накормили. Это было последнее, чего Вольфганг мог ожидать от данной ситуации, но брезговать дармовой кормежкой не стал – он и так не ел уже два дня, и неожиданное угощение пришлось весьма кстати. В него даже никто не удосужился подсыпать отравы.

Их охрана молча и ненавязчиво сидела на каких-то ящиках и успешно притворялась мебелью, однако обсуждать что-либо в ее присутствии Волку все равно не хотелось. Он все же сменил облик обратно на человеческий. Слишком долго быть зверем среди людей было тяжело. Это его нервировало. Конечно, его самочувствия это не улучшило, впрочем, бывало и хуже.

Спустя еще некоторое время Вольфгангу начало казаться, что про них элементарно забыли. За дверью в главный зал бара было тихо, да что там, чуткие уши волка не улавливали даже намека на разговор.

- Похоже, там никого нет, - заметил он и посмотрел на Сару. – Как думаешь? Может, нам уже можно выйти?

Как раз в этот момент распахнулась дверь, и на пороге возник сам хозяин бара, какой-то малость потрепанный и разом потускневший. Вольфганг мог бы даже предположить, что было тому причиной.
- Дамы и господа! – сообщил Сонь. – Вы совершенно свободны, как мне кажется.
- Неужели? – буркнул Вольфганг, гадая, стоит ли расспрашивать гостеприимного хозяина, что же все-таки это было. То есть, все это. Он сомневался, что получит вразумительный ответ, тем более, что хозяин больше внимания уделял Саре, поэтому Вольф просто ответил:
- Мы тут съели, что нашли. У вас, конечно, замечательно, но если нас никто не собирается сдавать правительству, я должен найти Герду, - он мельком глянул на Сару: какие у нее планы? Чешир вроде бы к ней обращался, когда говорил о Герде, значит, девушка могла знать, где она. Но Волк мог бы отыскать Герду и сам. Она не так давно ушла отсюда, и он вполне еще мог без труда найти ее след.
В последний момент он все-таки не удержался и спросил:
- Куда они ушли? Чеширский кот и Атаманша? Что здесь произошло?
Черт возьми, он должен был понять, что здесь происходит, иначе ему так и предстояло блуждать в темноте.

 Отправлено: 08.04.09 13:06. Заголовок: Уже давно пробили по..

Уже давно пробили полночь склянки, луна, как медный грош, сияет в вышине. Третья ночь, yes.

/переход с Алисой с Дороги ЖК/

Во входную дверь бара постучали. Не так, как стучат, прося разрешения войти, а скорее, так, как предупреждают, чтобы отошли от двери. Других вариантов при таком стуке просто не допускается.

Совершив небольшой акробатический номер, Герман вошел в бар, не выпуская из рук драгоценной ноши. При этом даже умудрился не хлопнуть дверью, придержав ее ногой.

- Маэстро! "Ботл виски", поздний ужин или ранний завтрак и, желательно, кровать на втором этаже, куда можно устроить девушку, пока она не придет в себя, - попросил Герман. Именно попросил, а не потребовал, как могло бы показаться по заданному его появлением тону.

Прим. администрации: Герман, а будете продолжать производственный саботаж - лишу премии и одной из голов! Мое Величество.

 Отправлено: 08.04.09 22:17. Заголовок: Время прошло быстро...

Время прошло быстро. Толи Сара так увлеклась нехитрым ужином, толи после унылой тюремной атмосферы жизнь оказалась слишком быстротечной. Но не прошло и получаса, как дверь кухни отворилась, пропуская их гостеприимного хозяина.
«Сонь» - горьковатый вкус презрения перебил приятное послевкусие ужина. В желудке, наконец, было хоть что-то и теперь клонило в сон, что полностью отбивало охоту съязвить на шутовскую речь Орехового. По-большо счету, можно было отправиться домой и немного поспать. В ближайшее пару часов Чешир все равно не появится, но вот Вольф… Он же, наверняка, беспокоится о Герде.
Девушка неохотно встала с табуретки.
- Спасибо, за ужин. Но нам пора. – Холодный взгляд черных глаз говорил намного больше любых слов. В отличие от Волка задавать вопросы Шапка не стала. Зачем, если ответы на них собеседнику все равно не известны? Мало кто в этом городе мог похвастаться, что знает какие мысли бродят в голове Чешира и Сонь точно не входил в их число. Да и сама она не знала, что задумал их предводитель, но куда идти знала.
- Идем, Вольф. Пока сюда не заглянул еще кто-то из королевских прихвостней.
---/ Лавка сладостей

 Отправлено: 09.04.09 18:21. Заголовок: Ночь третьего дня O_..

Ночь третьего дня O_o. ...мы не знаем, зачем на деревьях листья. И, когда их срывает Борей до срока, ничего не чувствуем, кроме шока.

- Вы съели, что нашли? - ужаснулся Хофф, доподлинно знавший, что конкретно можно найти в бесконечных недрах барной кухни. – Надеюсь, вы это перед тем убили… И термически обработали. И оно вас при этом не покусало.

Ал сладострастно зевнул и какая-то часть его мыслей унеслась безнадежно-далеко, в уютные фарфоровые стены его внутренней Монголии. Бармен хотел спать. Вообще Сонь всегда хотел спать, но после таких стрессов и, тем более, мучительных размышлений с сотней неизвестных, оное желание усиливалось тысячекратно.
Но ему не суждено было сбыться, и Хофф это прекрасно понимал – уже давно Вондерленд не был тем местом, где исполнялись хоть какие-то желания, не говоря уже о сокровенных.
Сонь с искренним интересом посмотрел на Сару, точнее, на ее макушку – иное при вопиющей разнице в росте было бы затруднительно. Девушка подняла глаза, буркнула что-то похожее на «спасибо, я пешком постою» и наградила гражданина Орехового взглядом столь красноречивым, что при его помощи можно было бы отравить суточную норму питьевой воды пары-тройки кварталов.
Вслед уходящей гостье Ал глядел с уважением, чуть склонив голову и приподняв одну бровь, потом, однако, спохватился и понял, что вот уже целых десять секунд, как он выпал из образа и надо бы впадать обратно, приблизительно как Волга – в Каспийское море.
- Не исчезайте, о прекрасная! – Хофф рванул к двери, высунулся наружу и застыл на пороге средоточием раскаяния, картинно воздев руки к низкому несказочному небу. - Вернитесь, я все прощу! Простите, я все верну! - но силуэт девушки был уже едва различим на фоне покосившихся окраинных домишек. – Ушла. – констатировал Сонь, возвращаясь в помещение и ежась от ночных заморозков. - Ну вот куда ей ночью по нашему району одной бегать, а? Ох уж мне эта юность, эта категоричность! Вот я в ее возрасте…
Ал потянулся, полез за стойку в поисках свитера и тут же вылез обратно в компании искомого атрибута одежды и внушительного пинка от внутреннего голоса, который ехидным тоном не замедлил сообщить, что «в ее возрасте» Сонь беспробудно и клинически спал, продирая глаза только тогда, когда Шляпник, по доброте душевной, впихивал в него еду и вливал чай.
Волк меж тем ввиду возраста ли, жизненного опыта или просто склада характера был настроен более рационально и явно хотел как-то просветить для себя ситуацию, прежде чем уйти без шапки в ночь холодную, в связи с чем и погреб сознание бармена под толстым-толстым слоем вопросов, более всего похожих на риторические.
- Кто эти люди? Где мои вещи? – в тон Вольфгангу патетически продолжил Сонь. – Кто мерил Стрип? Кого бил Клинтон? Кто подставил кролика Роджера?! О чем это я?..
Тут он, наконец, сообразил, что время-то идет, равно как идет и Красная Шапочка по недружелюбным и очень патрулируемым улицам города в гордом и небезопасном одиночестве, и совершил свой собственный гражданский подвиг – стал серьезным без видимых мотивов на целых несколько минут.
- Так… Ладно, по пунктам. – Ал вздохнул и влез в свитер, явно связанный каким-то ополоумевшим растаманом в момент жесточайшей обкурки. – Они ушли туда, откуда не факт, что вернуться. Это все, что я могу сказать по первому вопросу, поскольку, уважаемый, все это совершенно не моего ума дела и не особенно меня касается, а я вмешиваюсь только в то, что имеет ко мне хоть какое-то отношение… Да и то, если на этом категорически настоят. А вот со вторым вопросом все интереснее. – Хофф вновь нацепил на нос очки и стал разительно похож на какого-нибудь преподавателя математики в колледже для особо одаренных детей. – Потому что это, насколько я понимаю, касается ровно всех, кто здесь присутствовал. И даже тех, кто отсутствовал. А произошло, мой дорогой гость, что-то не совсем хорошее и, вполне возможно, даже трагичное. Посудите сами, если между собой начинают разговаривать не только посредством ультиматумов представители двух разных шахматных команд… И при этом не образуются моря крови, горы трупов и толпы повешенных – значит, где-то что-то пошло совсем не в том направлении, в котором кем-либо ожидалось. И в игру вступили уже гроссмейстеры.
Заложив руки за спину, Сонь прошелся по помещению, выудил из одной из пепельниц более-менее целый чинарик и раскурил его, кривясь от вкуса вондерлендского табака.
- А когда в игру вступают гроссмейстеры, пешкам вроде нас с вами неплохо было бы помнить, что их не интересуют ни пешки, ни ферзи, и даже сам исход партии. У них свои резоны и своя игра, и вот эта-то игра и представляет собой основную сферу интересов тех, кто действительно обладает властью. Конкретно здесь и сейчас были сданы карты. Или, если хотите, разыгран некий гамбит. То, что будет дальше зависит от нас настолько мало, что я бы даже, наверное, расстроился, если б мне не было настолько наплевать… У меня, видите ли, есть чайничек и некоторое количество воспоминаний, и все, что кроме – маловажно. Выделите основное, Вольфганг, и встаньте перед этим основным на манер бетонной стены. Может, получится сохранить и сберечь. А может и не получится… - дотлевшая сигарета обожгла пальцы, и Сонь небрежно растер ее подошвой по дощатому полу. – В любом случае, стоит попробовать. И, безусловно, стоит сейчас догнать мамзель Революцию-во-плоти, а то здешний сброд особенно церемониться не станет. Берегите то, что сможете, господин оборотень. В том числе и свои смешные книжки… В них иногда попадается кое-что интересное.

Сонь еще раз зевнул. Чайничек манил все сильнее и очень хотелось рухнуть плашмя на пол, чтобы встать с него уже крошечной мышко й, которой ни до кого нет деле и, что самое главное, до которой никому нет дела. Уснуть, и видеть сны… Неоновые, светящиеся, желанные…

Но в этот момент дверь распахнулась, являя зрению собравшихся Страшного Дракона (одна штука) с бессознательной девицей (одна штука) на руках.
«У меня тут медом намазано?» - рассеяно подумал Ал, меланхолично обозревая весьма двусмысленную парочку.
- Как там в Ливии, мой Постум, или где там, неужели до сих пор еще воюем?.. – вместо приветствия вопросил бармен, оглядывая одеяние Германа. – The war is over, министр. Прератите пускать еропланы под откос! – Сонь хотел добавить еще что-то, но тут раскрыл рот Бармаглот и начал желать странного.
Ал чуть не сел на пол и только и смог, что вручную вывести челюсть из состояния левитации.
- Герман… - страшным шепотом поинтересовался он у дракона. – Вы зачем так долго летали над Маковым Полем без респиратора? Я бы, может, и рад был бы предоставить столь высокопоставленному посетителю лучшую комнату на втором этаже своего заведения, если бы оно по недосмотру не помещалось бы в ОДНОЭТАЖНОМ здании.

Гражданин Ореховый мог бы ерничать и дальше до бесконечности, если бы в этот самый момент ему не показались бы странно знакомыми явно слишком коротенькое для девицы голубое платьице и аккуратно завитые локоны… Не говоря уже о передничке.
Когда-то в его кармашках очень сладко спалось – едва ли не слаще, чем в прежнем чайничке, тем паче что в них всегда можно было найти кусочек конфеты или крошки от пирожного.
- АЛИСА? – Ал вытаращил глаза и схватился за сердце, поняв, что не ошибся. – ТЫ? Ты…
Прекрасно выглядишь? Ужасно выглядишь? Повзрослела? Возмужала? Выпила слишком много из пузырька с надписью «Яд»? Переросла собственное платьице?
Пока гражданин Ореховый выбирал, что именно сказать, его взгляд остановился на безвольно болтающихся руках мисс Лиддел, перехваченных на запястьях пожелтелыми бинтами и Ал увидел то, что до того момента было скрыто от зрения длинными рукавами.

- Сторчалась?!!! – и вот тут Сонь, не единожды видевший такие вот точечки на локтевых сгибах и прекрасно знающий, о чем они свидетельствуют, понял, что пришли последние времена и лучше было бы, если б они ушли обратно, слишком уж обидно и несправедливо все оказалось в итоге. – Сударь, признавайтесь, это вы сторчали мою Алису? Если да, то я вас убью, потом найму лучших лекарей, откачаю, заштопаю и опять убью. И так несколько раз. Да положи ты ее уже, дубина чешуйчатая! – заорал Ал не своим голосом человека, вышедшего первый раз в жизни из спасительного анабиоза бездумья.
Быстро бросив на пол свой плащ (бархат, золотое шитье, пошито на заказ в лучшем ателье города), Хофф дождался, пока Герман опустит на него свою бесценную ношу и опустился у изголовья, параллельно выуживая из кармана брюк (откуда там только что бралось?!) ампулу с нашатырем.
Отбитая верхушка закатилась куда-то под стол и воздух в помещении наполнился отвратными парами аммиака.
- Просыпайся, Алиса. – жалобно произнес наркобарон. – Пришло время пить чай…

 Отправлено: 09.04.09 19:49. Заголовок: День третий. Ночь. Я..

День третий. Ночь. Я умерла и попала в бар!


Отдохнешь тут. Как же! Размечталась, деточка.
А ведь так хорошо все начиналась. Шаги Германа убаюкивали, отпуская уплывшее сознание в неизведанные дали. Но разве добрые люди дадут поспать? Да и где тут найти добрых людей?!
Мало того, что орут на оба уха, так еще вонючую гадость под самый нос суют!

Алиса выразительно поморщила носик и замахала руками. При этом наблюдательный свидетель сих событий мог бы заметить, как точечки, те самые, которые три минуты назад так шокировали товарища Орехового, исчезают, тают, не оставляя по себе даже воспоминаний.

Наконец мисс Лидделл соизволила открыть глаза. И для чего? Только затем, чтобы лицезреть взволнованную/возмущенную/встревоженную/восторженную физиономию. И физиономия эта почему-то казалась знакомой.

- Соня! – Самозабвенно провозгласила девочка и крепко обняла виновника торжества за самую шею.

Как бы ни была взволнована Алиса встречей с зверушкой из прошлого, эмоции не помешали ей отметить некоторые изменения, которые претерпел мир вокруг. Воздух стал малопригодным для дыхания, а цвета померкли и стали столь унылыми, что никаких иных мыслей, кроме как грез о веревочке на гвоздике не вызывали. Мир вокруг почему-то стал более реальным, чем была Реальность последние десять лет.
За долгие годы порочной практики, девушка настолько сроднилась с наркотиком, что отсутствие оного в организме переворачивало все с ног на голову. Если бы мисс Лидделл знала, чьих лап была магия, то коварный лидер оппозиции остался бы без хвоста!

 Отправлено: 09.04.09 21:49. Заголовок: Ночь третья. Где-то ..

Ночь третья. Где-то около шести часов.
Герман внял лишь одной просьбе Орехового. Костюм его сменился на одежду менеджера на отдыхе после рабочего дня - форму сменили ботинки, темно-синие брюки, кремового цвета рубашка без галстука, с расстегнутыми двумя верхними пуговицами и пиджак в тон брюкам.
- Отсутствие второго этажа в заведениях, подобных вашему - значительная недоработка. Мы с этим боремся, в той мере, в которой позволяют государственные дела, - проговорил Бармаглот, с трудом сохраняя серьезное выражение лица. А затем грустно улыбнулся. - Ну забыл я. Тяжелый день, ценный груз, мысли совсем не там. И все же, я рассчитываю на вашу помощь и на то, что мне организуют что-нибудь выпить.

- Нет, кололи ей всякую гадоть в Реальности, я по мере сил Алису тут оберегаю. есть ангелы-хранители, а драконов-хранителей видели когда-нибудь? Вот и я сам в первый раз, - легко огрызнулся он на истерические вопли о "сторчавших" Алису.

Надо отдать Ореховому должное, на просьбу о помощи от отреагировал адекватно. Хотя и слишком бурно. Герман с благодарностью принял поммощь соня, хотя, положив Алису, не преминул ненадолго задержаться около уха наркобарона.
- Ночью любить окружающих, конечно сложно, но давай не зарываться. МышЪ, пусть и редкой наркотической породы все равно меньше одного зуба дракона.

Прежде чем Герман успел попросить дать Алисе поспать, она была злостно приведена в чувство. Голос у девушки был настолько бодрый, что Герман даже воздержался от пошлых шуток на тему обращения к Ореховому в женском роде.
- Добро пожаловать обратно, Алиса. Извини, опять тебе не дали толком отдохнуть. Познакомься, это Сонь Ореховый. Я слыхал, ты с ним уже знакома. Но он, думаю, немного изменился с тех пор, - политкорректно прокомментировал происходящее Бармаглот.

 Отправлено: 17.05.09 05:43. Заголовок: Ночь третьего дня. Х..

Ночь третьего дня. Хорошие девочки после смерти попадают в рай, а плохие - куда хотят.

- Алисочка! - голос Соня предательски задрожал, хотя вот это-то, конечно, мало кого могло впечатлить. Гражданин Ореховый потому и держался на плаву дольше и прочнее многих, что его таланты к лицедейству давно уже стали притчей во языцех во всех криминальных и охранительных структурах Изумрудного Города.
И даже сам Ал время от времени не мог разобрать, где кончается игра на публику и начинается настоящий Ал Хофф. Если он вообще где-нибудь начинается. И если он вообще настоящий.
"Мы тут все какие-то выдуманные. - сформулировал наконец наркобарон для себя мысль, давно уже болтавшуюся где-то на задворках мозжечка (в наличии у Мыша мозга сомневался даже он сам) - Но выдумали нас из рук вон плохо. И из ног вон скверно. И из мозга вон отвратительно. Даже сомневаюсь, стоило ли вообще вот так вот выдумывать..."

Алиса тем временем сопела Соню в шею и Ал от такого поворота событий несколько смутился - ну, он-то, конечно, помнил Алису Лиддел милым невинным существом в рюшечках, кудряшечках и даже от пубертатного возраста далеким, но сейчас-то все было несколько иначе. Вот и Герман, Гуррикап его итить, смотрит на девушку такими глазами, что к гадалке не ходи, ясно, как он в следующее мгновение посмотрит на самого Ала...
В бар "Дверь в стене" вернулась прежняя благословенная двусмысленность.
Сонь хмыкнул и решил, что наконец-то можно выдохнуть.

- Я не просто редкой породы, - гордо изрек Ал, поднимаясь во весь свой не слишком маленький рост и одновременно поднимая Алису, впрочем, достаточно целомудренно, чтобы не дать обвинить себя в совращении малолетних. – Я, можно сказать, уникален. Я – мышка-дверушка, если переводить дословно с одного неведомого здесь языка на другой, не менее неведомый. И я не зарываюсь. - он посадил мисс Лиддел, внезапно лишившуюся следов наркозависимости на руках и обретшую восхитительный, столь привычный в этих краях серо-зеленый оттенок, на стойку и поцеловал в макушку. - Я, в лучшем случае, закапываюсь. На работе или в землю. Хотя в землю – это не всегда лучший случай...

Сонь приготовился уже произнести очередную свою мозгодробительную речь в лучших традициях постоянных клиентов Московской Психиатрической Больницы им. Алексеева, (бывш. Кащенко), но, как обычно, вовремя вспомнил, что никто, включая него самого здесь знать не знает ни кто такой Кащенко, ни кто такой Алексеев, ни в чем состоят их заслуги передж Отечеством, ни даже для чего нужны психиатрические больницы, хотя если бы Ее Величество подумала об организации такого вот департамента, без работы бы он не остался...
Поэтому Сонь молча выбил об колено пострадавший от знакомства с полом плащ и водрузил его на вешалку, после чего обернулся к Герману и, подобострастно осклабившись, чуть склонил голову.
- Министр, сегодня у всех в радиусе поражения испарениями с Макового Поля выдалась не самая простоя ночь. Поэтому не будем о грустном и забудем о старых обидах. Вы же знаете, насколько я вне себя от счастья всякий раз, когда в мое скромное заведение наведываются ближайшие сподвижники Ее Величества!

С Германом следовало вести себя осторожно. Поговаривали о нем самые разные вещи, часто - диаметрально противоположные, а если даже НАРОД (надпись большими буквами, транспарант) не в силах вынести о ком-то единодушного мнения, то с таким товарищем надо держать ухо востро. Потому как даже Сказочнику, скорее всего, неведомо, чего от такого типа ждать.
А ну как огнем пыхнет? И хрен с ним с хвостом, но заведение же спалит! А где потом брать денег на отстройку?
- Ваши мысли совсем не там? Совсем не где, можно уточнить? - Ал пододвинул дракону стул, приглашая присаживаться, потому как что-то ему подсказывало, что гости у него не полчаса. - Гоните их, министр, от них один вред и ни одной пользы. А! Вот, собственно... - Хофф сообразил, о чем не успел спросить. - Чем, как говориться, обязан, если, конечно, это не Государственная Тайна?

В ожидании ответа на вопросы Ал вернулся к стойке с восседающей на ней Алисой.
- Деточка, ты чего-нибудь хочешь? - озабоченно поинтересовался бармен, уже сообразивший, что если девушке и стало лучше, то на какой-то странный манер, от которого, как здесь водится, никакого удовольствия не получишь. - У меня, кажется, где-то конфеты были...

Через несколько секунд сосредоточенного копания в недрах подстоечного пространства на свет был извлечен кулек со слипшейся карамелью. Увы, ничего большего Ал предложить не мог - конфеты не входили в список наиболее заказываемых в баре продуктов.

 Отправлено: 17.05.09 23:30. Заголовок: Ночь третьего дня. А..

Ночь третьего дня. А умным девочкам, по традиции, приходится хуже всех!


Обретя точку опоры в виде барной стойки, на которой можно было даже прилечь, Алиса попыталась освоиться с новым взглядом на окружающую нереальность.

При ближнем рассмотрении мир вокруг ей не понравился окончательно и бесповоротно. Мисс Лидделл едва ли могла похвастаться знанием Реальности – в нежном возрасте все вокруг расцвечено в мажорном спектре радуги, юность же прошла в едком кислотном неоне наркотических грез; но вот сейчас девушке подумалось, что Страна Чудес переняла у Реального мира все его самые неприглядные стороны. Алисе не приходилась бывать в лондонских притонах, но здравый смысл (Алиса и здравый смысл – воистину неисповедимы твои пути, Сказочник) подсказывал, что они показались бы роскошно отделанными дворцами в сравнении с «Дверью в стене».
Обшарпанные стены, когда-то были изумрудно-зелеными, сейчас же радовали проплешинами штукатурки, а местами и вовсе голой кладкой. Все остальное было решено в том же ключе – шедевр интерьерного искусства от самых демократичных дизайнеров господина Времени и леди Разрухи. Воздух бара был густ запахом алкоголя, «свежей ветер» с улицы, подгоняемый многочисленными сквозняками пах едким дымом и безысходностью.

«Что же…»
Незаконченную мысль опередило осознание возможных перспектив. Перед внутренним взором предстала Волшебная страна такой, как она была в светлых детских воспоминаниях, даже лучше, много, много лучше (или это так казалось на контрасте). А еще пришло понимание, какую цену придется заплатить. И цена эта не показалась завышенной.
«Сонь, милый забавный зверек без царя в голове, у тебя будут все чайнички, которые ты только пожелаешь.» - Алиса посмотрела на дракона. Она хорошо помнила этот взгляд, пусть в те времена так смотрели не на нее; она прекрасно понимала… больше, чем хотела бы. – «Мне жаль, Герман, мне действительно жаль. Тебе придется нелегко, но, и я верю в это, ты справишься. Люби тот мир, который нарождается в наших надеждах!»

- Я поняла! – Оторвавшись от созерцания карамелек Алиса с грустным задором в глазах посмотрела на Соня. – Ты в сговоре с Королевой, и тебе приказано меня отравить! Мне больно тебя разочаровывать в лучших устремлениях, но план провалился. Видишь ли, меня давеча напоили драконьей кровью, так что понадобится по крайней мере хорошо отравленное яблоко. Случайно не найдется в закромах родины?
Рассмеявшись легко и искренне, словно больше повода для улыбки не представиться, мисс Лидделл слезла с импровизированного стула, и нетвердой походкой направилась к дракону.
- Ничего, я еще успею отдохнуть. – Алиса обняла Германа - пусть это было против всех возможных правил приличия, но едва ли кто-то в сложившихся обстоятельствах стал бы осуждать ее, или читать нотации. – Спасибо тебе!

 Отправлено: 19.05.09 13:17. Заголовок: Ночь третьего дня. И..

Ночь третьего дня. И все!

Мысли Германа, как верно заметил бармен, были довольно далеко от этих мест. Дракон, казалось бы, самое могучее и знаменитое из всех сказочных существ, чувствовал себя прижатым к полу и раздавленным. Казалось, все страдания и лишения (с точки зрения ящера-эгоиста, всю свою жизнь до воцарения Гингемы положившего на то, чтобы ему, любимому, было хорошо) сейчас собрались в один свинцовый шар. Шар этот, вплавленный в хвост Бармаглота, уже висел над пропастью и грозил утянуть в эту пропасть и самого Дракона.

А на самом краю пропасти стояла девочка. Девочка с тесаком, которая могла отрубить хвост, с висящим на нем грузом, лишив тем самым Бармаглота чести и достоинства (надуманных, конечно, но все). Зато живой, как говорится.

Блуждающий взгляд дракона в человеческом облике скользнул по бару, отмечая малейшие детали вроде паутины в углах, грязных потолков и прочие мелочи, от которых часть самого Германа, привычная к красоте и порядку, страстно желала стерилизовать это место очищающим пламенем. Впрочем, этой части суждено было отправиться в метафизическую пропасть вместе с метафизическим же хвостом.

Жаль только, Сонь трещал как пулемет, отвлекая от мыслей от сути его, Германова бытия. Сейчас для таких мыслей было самое лучшее время. Самое лучшее время для них, чтобы тоже отправиться в тот самый хвост. Тем не менее, Сонь все равно говорил много.

На долю секунды Герман даже решил надеть характерную кожаную шинель с красной повязкой на рукаве и попробовать заставить того замолчать. Картина этого особенно ярко нарисовалась перед мысленным взором дракона, когда того обозвали сподвижником Королевы.
- Ну, какой же я сподвижник Её Величества? Так, мелкая сошка, да и то не верная, - благоразумие взяло верх над эгоизмом, призывавшим за такое сжечь весь дом, а хозяина сожрать тут же, на месте, без дальнейших разговоров. – Сподвижник бы потащил Алису на ковер к Высокому Начальству, как и было приказано.

Диалог начал приобретать вид осмысленного, и Герман с удовольствием присел на предложенный ему стул. Ал, как раз, подкинул очередную порцию вопросов, требующих ответов, и повернулся к Алисе. Между ними грозил состояться интересный разговор

- Собственно говоря, я уже ответил. Я не могу и не хочу тащить Алису на ковер к Её Величеству… - Герман, не договорил, поскольку растаял в объятиях девушки, самой лучшей девушки в обоих известных дракону мирах. Неужели, неужели Алисе стало хоть немного лучше?

Герман чувствовал себя как подросток, которому девушка впервые ответила взаимностью. Может, теперь он и не простой похититель принцесс, а действительно смог сделать что-то Большее.

 Отправлено: 26.05.09 23:51. Заголовок: Ночь третьего дня. Н..

Ночь третьего дня. Нет, это - не вальс, это - просто печальный рассказ с несчастливым концом (с)

"Герман не может думать, что я трещу, как пулемет..." - вдруг ни с того, ни с сего подумалось Соню. - "Здесь не бывает пулеметов. Кстати, интересно, что вообще означает это слово?"
Но на мысли не было времени, к тому же, как уже не раз упоминалось, думать Ал не любил так же сильно, как любил спать.
Но - увы, увы! - наркобарону приходилось бодорствовать, и окружающая ирреальность оскорбляла его как человека и парохода одновременно, награждая позорными эпитетами и подозрениями в падении ниже уровня подпола, прямиком в объятия семерых подземных королей.
А может и еще ниже.
Сонь приподнял светлые брови, скрестил на груди руки и решил, что пришло самое время, только не выпить чаю, а обидеться.
Нет, даже не обидеться - оскорбиться, до самой глубины души, трагично, с обилием театральных пауз, высоких слов, низких намерений и прочих "ружей на стене", коим непременно надлежит выстрелить в окончании спектакля.
И гражданин Ореховый оскорбился. В течение следующих минут Сонь последовательно менял цвета, хватался за голову, горло, сердце и подручные предметы, ухитрился походя расколошматить пару стаканов и в конечном счете остановился на том, что обнял Германа, как родного и возрыдал на драконьем плече крокодиловыми слезами.
- Министр! За что она меня так? - всхлипы у Ала получались особенно хорошо и надрывно. - Я, можно сказать, от чистой души... От всего сердца! От печени, можно сказать, оторвал, а мне - нате! Распишитесь, гражданин Ореховый, вас всего и сразу заподозрили в работе на кого-то кроме собственной персоны. - чуток поразмыслив, Ал решил что сморкаться в рукав дракону он все-таки не станет, во избежании. - Чем я заслужил такое? Не я ли с одинаковым энтузиазмом сдавал друг другу как подпольщиков, так и королевских слуг? Не я ли поил их за одну и ту же в десять раз накрученную цену коктейлями "Секса нет и теперь уже никогда не будет" и "Электрический Пес"? В конечном счете, не мне ли каждый из вышеозвученных хочет свернуть шею по своим личным причинам, но не решается, ибо ваистену да будит так?! Шеф, все пропало. - сообщил он похоронным голосом плечу Бармаглота и, утерев сиротские слезки, решительно вскинул подбородок.
- Сэр! То есть мэм! То есть леди! Я, как благородный дон... хотя нет, не подходит... - Ал почесал подбородок, несколько сбивая торжественность момента. - Я, как неблагородный подлец должен вызвать вас на дуэль. Но вам, кажется, еще не исполнилось восемнадцати, - торжественность момента корчилась в адских судорогах под каблуами щегольских ботинок Соня. - и это было бы слишком аморально даже для меня. За вас мне светит больше лет на урановых рудниках, чем есть в вас живого и настоящего веса. А на урановых рудниках вообще все очень светит. - торжественность момента издала судорожное кряхтение. - Поэтому я вынужден вызвать вас на вальс!
Торжественность момента^тм пискнула и приподнялась, а Ал, оторвав ничего еще не понимающую (на свое счастье!) Алису от ничего еще не понимающего (на счастье Соня) Бармаглота, закружил девушку по помещению, ловко обходя столы и с неподражаемой легкостью расшвыривая попадающиеся на пути стулья.
Торжественность момента^тм ликовала.

- Я вынужден константи... костати... КОН-СТА-ТИ-РО-ВАТЬ тот факт, что вас, о бесподобная, гнусно околдовали, при этом не менее гнусно оболгав и оклеветав меня. Это не лезет ни в какие ворота, двери и даже окна. Это позор джунглям.

Сонь кружил по помещению, нежно обняв мисс Лиддел и попутно прикидывал собственные шансы на выживание, неприятно удивляясь их малому количеству. Хотя в принципе, где-то в глубине души он мог понять Германа, стоявшего у стойки с абсолютно потерянным и скисшим видом. Бедняга дракон! Ну куда тебе здесь девать свое благородство, в этом вывернутом мире, где фраза "души прекрасные порывы" даже не эвфемизм, а просто приказ начальства?
Дракону нужны рыцари и принцессы, но в наличие только безумная в жажде контроля Королева, растерянная девчонка на грани бэд трипа и разнузданный фигляр, способный вывести из себя даже святого и уж точно и рядом не стоявший с благородством и каким либо кодексом, кроме уголовного.

- Министр! - вальс под музыкальное сопровождение раскидываемой мебели прекращать Сонь даже не думал. - Кто, как не вы, осведомлен, что колдовство, а особенно - гнусное, это полная и беспрецедентная прерогатива Ее Величества? Того, кто совершил это беззаконие стоит найти и больно покарать кастетом по зубам. А мне ничего не остается, как старым проверенным способом снять заклятие с безвинно пострадавшей.
Сонь лучезарно улыбнулся возможно последний раз в своей жизни и образцово-показательно, чтоб хорошо смотрелось со всех ракурсов, как в голливудском боевике (которые здесь так же были неизвестны, а потому ассоциаций и не возникало) поцеловал Алису.

Торжественность момента сдохла.

Через несколько минут внезапно окончательно утративший внешний лоск Ал аккуратно усадил девушку на случайно уцелевший стул и направился к стойке, попутно врезавшись коленкой в угол одного из столиков. Походка Ала стала куда менее манерной - хромота, как известно, пластичности не прибавляет.
- Я ошибся с диагнозом. - хриплым голосом сообщил Мыш из-за стойки. - У вас волчанка. - Ал взглянул на Германа покрасневшими, как от недельной безостановочной пьянки, глазами и проинформировал. - Вы идиот, министр. И вы подписали себе и ей смертный приговор. Королева никогда и никому не прощала предательств. Не вижу ни одной причны, чтобы Ее Величество цвета хаки вдруг изменила своим обычаям. Безумству храбрых поем мы песню... отходную. - Сонь хрипло рассмеялся, уронив нечесанную голову на руки. - Сказочник, как же жаль, что ты так не понимаешь того, что здесь делалось до тебя!

"Да, это - не вальс,
Это - жизнь ангажирует нас
С равнодушным лицом"

Строки, которых в этом мире некому было написать прозвучали в голове наркобарона каким-то диким предчувствием чего-то куда более страшного, чем гнев оскорбленного, пусть и совершенно не с целью оскорбления, дракона.

Скрытый текст

Текст песни - группа "Зимовье Зверей"

 Отправлено: 28.05.09 10:22. Заголовок: Третий день, ночь. Х..

Третий день, ночь. Хочу в тот сад!


- Околдовали, околдовали, факт, давно и навсегда, - тихо произнесла Алиса. Так тихо, что Герман не расслышал, а Сонь не захотел.

От стремительного движения мельтешило перед глазами. Яркие в своей тусклости краски бара рябили в глазах, сливаясь в нестройный хор чумазых солнечных зайчиков. Алису мутило, так что щегольской костюм Соня вот-вот рисковал быть испорченным окончательно и бесповоротно. Ноги заплетались, впрочем, эту проблему Ореховый решил кардинальным образом – он просто поднял девушку над полом и таким манером продолжал свое стремительное движение по невообразимой траектории.

Оказавшись усаженной на стул, мисс Лидделл наконец смогла вздохнуть с облегчением.
Сказка правда, все правда, ничего кроме правды. И который раз приходилось в этом убеждаться.
Когда поцелуй закончился, а длился он, право, никак не меньше того самого знаменитого полета, Алиса поняла, что не даром данный рецепт чудесного исцеления прекрасных принцесс от всех возможных, невозможных и невероятных недугов столь популярен в сказках. Он действовал! И это уж точно не лезло ни в какие ворота, двери, окна и даже мышиные норки.

Подперев подбородок ладошками, девушка меланхолично созерцала всю палитру эмоций и ихнего отсутствия на лицах Соня и Бармаглота по очереди. Занятие это было чрезвычайно занятным, и к тому же прекрасно помогало очередной раз вести переговоры с вновь вывернувшейся на изнанку сказочной реальностью. Эта капризная леди в очередной раз сменила туалет, и вновь вовсе не в лучшую сторону.
Алису больше не мутило, цвета не казались гиперболизированными, шорохи не звучали в ушах набатом, но лучше бы все осталось как раньше. Мир вокруг казался таким жалостливым и жалким, что девушка немедленно стала его жалеть, вот только не хватало в ней жалости для всего и вся. Слишком мало было мисс Лидделл для бесконечности Волшебной страны.
Проникнувшись всей глубиной собственной беспомощности, Алиса уронила голову на руки и разрыдалась.

Она оплакивала свои детские мечты, столь жестоко поруганные. И некогда прекрасный Вондерленд, поруганный ужасами ее юности.

 Отправлено: 28.05.09 12:21. Заголовок: Ночь перед третьим д..

Ночь перед третьим днем. Некоторые не доживут до рассвета.

По мере разглагольствований Мыша цвет лица Бармаглота планомерно менялся в сторону оригинального цвета драконьей шкуры. А потом словно щелкнули переключателем.
- Паяц, - произнес он сакраментальную фразу и обратившись к Алисе, добавил с мягкой улыбкой – Не стесняйся, его можно бить. Он себе тут такой толщины шерсть отрастил – тараном не возьмешь.

Кое-что из сказанного гражданином Ореховым, конечно, не было лишено смысла. Более того, било ниже пояса. Как ни больно это сознавать, но Герман действительно запутался в происходящем. Настолько, что сейчас мечтал залить страну бетоном со свинцовыми прослойками, оставив только сельхозугодья. И вообще начать строить дивный новый мир. Лично. Эго дракона, казалось, успешно задавленное пару минут назад, прорывалось наружу, служа буфером между окружающим миром и самим «интеллигентом рафинированным, быстрорастворимым».
«Надо с этим завязывать» - Решил Герман, с удовольствием отпустив от себя источник шума и без удовольствия – Алису.

Прислонившись к стойке, дракон водил по ней пальцем и наблюдал за вальсирующим с Алисой как с тряпичной куклой Сонем. Временами ноготь указательного пальца дракона удлинялся, превращаясь в коготь, оставляя на стойке царапины (в конечном итоге сложившиеся в стилизованное изображение парашюта и подпись “VDV” под ним).

Мысли, все же не шли. По крайней мере, мысли о деле. Несмотря на творящийся вокруг бардак, Бармаглот снова и снова возвращался к первобытным инстинктам – схватить принцессу и отбыть с ней восвояси. Именно на очередной виток подобных мыслей пришлась финальная провокация Соня.

«Какой извращенный способ самоубийства» - подумалось Герману. Но и на этот раз министр справился с собой и не приобрел оттенка болотного камуфляжа. Правда на стойке остались четыре новых царапину, глубиной в несколько миллиметров.
- Зря ты это. Чего только добиваешься, - пробормотал он и медленно, но с неотвратимостью бронированного бульдозера имени Химайера* направился в сторону представителя семейства грызунов, обижавшему единственное светлое существо в этой нереальности. Машинально Герман отметил, что опять заботится не столько об Алисе, сколько о своих личных интересах. Дракон, что поделаешь. Но плач ангела влияет даже на сердце дракона эгоиста. Готовящаяся расправа над Сонем вылилось в банальное:
- Ты о чем-то говорил? Извини, я не слушал.

Герман подошел к Алисе и присел около нее на корточки. Открыл было рот… и не нашел, что сказать. Девушка явно плакала не из-за действий Соня. Причиной явно было что-то, жителю пусть и извращенного, но все же сказочного мира неясное. Память дракона, удобная тем, что вмещала в себя ровно половину всего, услужливо подсказала понятие «когнитивный диссонанс», деликатно забыв при этом пояснение к самому термину.

_________________
*Марвин Химайер – «Человек-бульдозер», устроивший в 2004 году в США на личном бронированном бульдозере локальный Армагеддон в небольшом американском городе, после чего пустивший себе пулю в голову.

 Отправлено: 31.05.09 07:36. Заголовок: Ночь третьего дня. С..

Ночь третьего дня. Спасибо товарщу Сказочнику за нашу убийственную зрелость!

- Быть паяцем выгодно. - с самой неискренней улыбкой, на которую был способен, сообщил Сонь. - И удобно. И безопасно. А я, министр, крайне люблю безопасность. Мне дорог мой хвост как память о потраченных на него деньгах.

Ал кинул быстрый взгляд на Алису и на секунду даже усомнился - так ли уж были необходимы прежние его действия? На девочку, которую он когда-то помнил милым созданием, утопавшим в локонах, оборочках и рюшечках сейчас смотреть было еще больнее, чем в момент ее триумфального привнесения в бар Страшным Драконом. Ну еще бы - за столь короткое время и полная детоксикация организма, и снятие психологической абстиненции, и при всем этом - поражающий своим великолепием окружающий мир. Гражданин Ореховый даже на счет себя не был уверен, что мог бы здесь прожить столько, сколько прожил, если бы не милые, милые сталкеры с их милой, милой продукцией.

Герман тем временем выглядел презабавно и даже пробуждал некоторое сочувствие, в честь чего Хофф решил помилосердствовать и не читать ему лекцию об уголовной наказуемости порчи частного имущества предположительно честных граждан отдельно взятой Волшебной Страны.
Хотя до сей поры считал измывательство над барной стойкой "Двери в стене" исключительно своей прерогативой.
"Бедняга Герман..." - Ал чуть склонил голову на бок. - "Сейчас тебе достанется. Потому как что бы она ни сделала в данный момент, кроме, разве что, беспрецедентного признания в любви и верности до гроба, тебе с этого будет хреново. А признаваться в любви до гроба она тебе не станет... Объяснить тебе что ли, Великий Тюремщик, как с девушками обращаться, если чего-то от них хочешь?.."

И тут Ала осенило. Просто как киянкой по лбу.
Пораженный масштабами свалившегося на него прозрения, Сонь со всего размаху впечатался головой в стойку, приумножая количество полученных сегодня производственных травм.

- Не трогайте ее, Герман. - негромко попросил Хофф. - Дайте ей немного времени. Ничего страшного не случилось, просто она наконец-то поняла что произошло и где находится. С уверенностью могу сообщить, что с такими новостями нужно пообвыкнуться. Так что одолжите Алисе носовой платок и морально приготовьтесь внимательно меня _выслушать_...

"Прощай, мой чайничек..." - с тоской подумал Сонь, подозревая, что его уютное вместилище падет первой жертвой грядущего локального кошмара. - "Мне было с тобой хорошо и будет без тебя плохо".
Кошмар же был неизбежен. В этом заведении слишком нечасто вспоминали, откуда что взялось и чем является изначально окружающая их нереальность.
Изначально же она, как утверждали Летописи (особливо запрещенные), эта местность была Сказкой. Она, конечно же, видоизменилась, обрела неподражаемый колорит и только чудом не допустила в свои границы всевозможных Бугименов, Крюгеров и инфернальных утоплых девочек, но базовые законы существования мира тем не менее не изменились.
О них просто забыли, потому как до сих пор не представлялось случая для их применения.
А меж тем Рыцари оставались Рыцарями, Драконы - Драконами, а Принцессы, вестимо, Принцессами, со всеми вытекающими последствиями.
Следовало вспомнить, как раньше обстояло дело с принцами... То есть теми, кто имеет на Принцессу непосредственные права и несет за нее и ее судьбу непосредственную ответственность.
"Ты идиот, Хофф. Мог бы хоть раз поставить себе за труд пораскинуть мозгами, потому что сейчас ты ими будешь пораскидывать в буквальном смысле этой фразы" - резюмировал гражданин Ореховый.

Потому что кто поцеловал Принцессу, дабы ее разбудить - тот и принц.
"Доигрался, эпатаж ходячий. Довыпендривался... Давай теперь, воюй дракона, освобождай кого-то из под чьего-то гнета. Спасай свою нареченную... Ох, мамочка моя родненькая, сколько раз ты мне говорила, что не все девушки одинаково полезны..."

- Итак, гражданин Министр и прочая, прочая. - Ал, подобравший где-то в районе полок с алкоголем свою бесконечную язвительность, выскользнул из-за стойки и самым непринужденным образом облокотился на спинку случайно уцелевшего стула. - Если вы перевели собственный слух из фонового режима, я вам имею сообщить следующую информацию: старые Законы о Принцессах работают. Подтверждается непосредственной практикой трехминутной давности. Ну что, воевать будем сейчас, позже или вообще по-хорошему договоримся? Алиса, ма шери, с этим уже ничего не поделаешь. Основной вопрос на повестке дня - а дальше, дальше-то что?!

Сонь еще раз поглядел на сидящего рядом с девушкой Бармаглота и внезапно ощутил укол какого-то нового для себя чувства, не слишком-то приятного и совершенно неподконтрольного. Судя по рассказываемому любящими поизливать шефу душу официанточками, это была...
"А хрен ты ее получишь!" - с внезапной злостью подумал Ал, косясь на Германа.
Поводок сказочных законов начал свою разрушительную работу.
Чувство было ревностью.

 Отправлено: 08.06.09 10:30. Заголовок: Безопасность. Даже н..

Ночь перед третьим днем. Включите, кто-нибудь, свет.

Безопасность. Даже не так. Бе-зо-пас-ность. Замечательное слово, которому придают множество значений, но почему-то не спешат этим значениям соответствовать.
Вот и сейчас, Герман слушал Соня (не забывая, впрочем удерживать в поле зрения и Алису) и пытался понять, где пролегает грань между игрой и глупостью, помноженной на инстинкт самосохранения.

Трогать Алису сейчас было не только бесполезно, ног и даже вредно. Очередной заряд сил, неизвестно откуда бравшихся в хрупкой, прекрасной девушке, похоже, окончательно подошел к концу. Поправить ситуацию сейчас не могла бы даже ударная доза кофе – нужна была передышка, а лучше – полноценный отдых. К сожалению, времени на отдых не было, а вот передышка была снабжена самым натуральным скоморохом.

Пока скоморох пересчитывал углы собственного заведения и терял хитпойнты, Герман пытался выделить в том потоке слов и энергии, что исходили от Соня, здравое зерно. Здравое зерно находиться категорически отказывалось. Да, принцесса стоит смерти, но не такой же глупой. К тому же, хронологически дракон являлся одновременно и прекрасным принцем, поскольку факт поцелуя и пробуждения Алисы Герман помнил весьма неплохо – ведь прошло немногим более суток. Практически бессонных суток, надо заметить.

Пока Герман пытался найти способ направить энергию Орехового (амфетаминчики – страшная штука) в мирных целях, Сонь, походе, решился на особо изощнренное самоубийство, о чем и сообщил дракону.
- «Нет, только не это. Я мышей боюсь», - пропищал Герман, даже не глядя на Соня.

А секунду спустя взгляд Германа, ставший из расфокусированного сосредоточенным и чрезвычайно тяжелым, уперся в Орехового. Соня Орехового.
- Я, конечно, благодарен тебе за предоставленную крышу над головой, но даже хозяину положения стоит знать меру. По-моему, ты зарываешься. Не похож ты ни на рыцаря ни на Прекрасного Принца. И, если уж ты заговорил о законах, тем более подтвержденных практикой, то ты опоздал. Примерно на сутки. Поэтому будь добр, успокойся. И перейдем к наиболее конструктивной части твоей речи – той, где было «а дальше, дальше-то что?!»

 Отправлено: 10.06.09 17:32. Заголовок: День третий. Скоро у..

День третий. Скоро утро должно быть… И где мой костерок?

- А дальше ничего хорошего, - пробормотала Алиса.
Голос охрип от слез и непригодного для дыхания воздуха, так что ее слова едва ли сумел расслышать даже рядом стоящий Герман с его остродраконьим слухом.
Набрав в грудь побольше воздуха – слишком маленькое платье угрожающе затрещало по всем стратегически важным швам – мисс Лидделл повторила громче, но с прежней безнадежностью.
- А дальше ничего хорошего…

Она посмотрела сначала на Бармаглота – с жалостью, а потом на Соня – с ужасом.

Мышь был прав, а дракон ошибался. Почему так случилось, Алиса решить не могла. Это было выше ее, сильнее и во сто крат сумасшедшее.
Возможно недавние манипуляции Кота в непосредственной близости от Макового поля, о которых девочка знать не знала, но все последствия исправно на себе испытывала, запустили новый виток страшной истории, вытирая, как губкой аспидную доску, события прошедших дней. А возможно, Страна чудес приобрела до неприличия извращенное чувство юмора, так что теперь котировались исключительно до неприличия долгие и… нескромные поцелуи.
Какой бы не была причина, последствия ее ужасали всех присутствующих, и Алису прежде прочих – куда не кинь, никакого права на осознанный выбор, ни единой свободы воли, ни толики шанса на бунт и неповиновение.

- Мне жаль, - Алиса больше не могла плакать, но во взгляде, обращенном к Бармаглоту, кричала на разные голоса бездна безысходности. – Но он прав…

Как марионетка, которую злой мальчишка-кукловод безжалостно дергает за веревочки, девочка встала и направилась к Соню. Каждый шаг давался с невероятным трудом – мисс Лидделл представился шанс на собственном опыте почувствовать, с какой болью приходилось бороться Русалочке, когда ей хватило глупости превратиться в человека.
Утешало одно – весь этот фарс, когда-нибудь закончиться. Желательно раньше, чем позже.

Подойдя к Соню, Алиса залепила ему звонкую пощечину:
- Позер! - А потом обняла.

 Отправлено: 30.07.09 01:42. Заголовок: Ночь третьего дня. &..

Ночь третьего дня. "- А что это за шаги, там, на лестнице? - А это вас арестовывать идут. - А, ну-ну..." (с)

- Позер. Признаю. Заслужил. Каюсь. - Сонь потер горящую щеку, скорбно опустил светловолосую голову и аккуратно обнял девушку за талию. Рука наркобарона автоматически поползла ниже, но Ал вовремя дал себе чудовищной силы ментального пинка.
"Балда! Не забывай, с кем имеешь дело. Это тебе не официанточки или там девочки с соседних улиц...", - рука покорно осталась на месте, не посягая на недосягаемое. - "Эх, бедные мои официанточки, деточки мои, как я вам теперь все объяснять буду, чтобы вы еще и поняли..."

В том, что не поймут, сомнений у Ала не было никакого: здешние барышни сказочных времен не застали даже в формате устных преданий, а слово "любовь" у них ассоциировалось только с четким тарифным планом, особенно в сочетании "недобровольная любовь". Хотя, конечно, речь сейчас шла совсем не о них, и не будь гражданин Ореховый так плотно вписан в реестр происходящих событий, он бы определенно насладился игрой судьбы с тремя скромными пешками, нежданно-негаданно попавшими в дамки.
Беда была в том, что получать удовольствие от подобного рода действий можно было только если ты находился в позиции стороннего наблюдателя.Как Сонь гордился всю жизнь тем, что он извечный сторонний наблюдатель всего и всех!
Как ему было обидно, что по собственной дурости и по старой памяти он все-таки не уберегся.
Примечательно, что обидно было не только за себя.

- Крыша! - повторил Ал одно из слов, употребленных Германом. - Какое чудесное слово, министр. Теперь я знаю, как точно назвать те... хмм... услуги, которую мои... хммм... ребятки предоставляют некоторым мелким частным предпренимателям. Тысяча благодарностей за избавление от мильона терзаний. Неологизмы даются мне не особенно хорого. Но! - Ореховый поднял вверх указательный палец. - А почему, собственно, я не похож на принца? Или нет, на Принца. Нет-нет, точнее - на ПрЫнца, а? - Хофф пригладил патлы и гневно сверкнул очами. - Судите сами, министр! Я светловолос, сероглаз, хорош собой и надломлен жизнью во многих местах. То есть, я настолько стереотипичен, что сейчас затошнит, но лучше бы, конечно, не надо, полы и так не особенно чистые. К тому же Принцесса подтверждает, а это чего-то стоит.

В последнем, то есть в том, что "чего-то стоит" Ал, на самом деле, сомневался. Во-первых, в окружающем мире уже давно ничего не стоило и ломанного медяка, если только это не был личный приказ Ее Величества или Тайной Канцелярии. А во-вторых... Да кто же их, принцесс-то, когда слушал? И в лучшие времена не слушали. Посодют в башню под замок чугуниевый, и сиди там, расти волосы и пестуй клаустрофобию.
Мысль о возможности пленения принцессы поначалу Хоффа несколько воодушевила - и членовредительства никакого, и предлог отличный. Нет принцессы - нет проблемы. Но долго воодушевление не продлилось: слишком быстро стало ясно, что не даст пресловутый и треклятый "закон жанра" сидеть в таком случае в сторонке и вести привычный образ жизни, и даже если и получится не пойти вызволять и разрушать, то удовольствия от тихого существования на окраине города уже все равно не будет.
"Такие дела, уважаемый наркобарон. Ну что же, Ал, ты всегда был падок на эффектные жесты, так что теперь, уж коли влип, имей мужество утонуть красиво и с помпой".

- И, кстати, Герман, я никогда не зарываюсь. В лучшем случае - я закапываюсь. На работе или в землю. Последнее - хуже... Закапываюсь... Окапываюсь... Да, вот рекомендовал бы, рекомендовал бы. - Хофф настороженно прислушался и результаты услышанного заставили его инстинктивно крепче прижать к себе Алису. - Не сочтите за уход от основной темы, но надо бы что-то делать. Сейчас придут гости. - Ал скривился.

По мостовым Изумрудного Города стучали деревянные ноги патрульной бригады, явно направлявшейся в злачное заведение весьма сомнительного оборотня в эполетах.
И явно не следовало ждать ничего хорошего от их визита - при столь одиозной компании на небольшой, в общем-то, площади...

ЗЫЖ Дуболомский патруль выдан как санкция Сказочником.

 Отправлено: 05.08.09 12:32. Заголовок: Ночь перед третьим д..

Ночь перед третьим днем. В глазах темнеет. Поднимите мне веки. И когда уже рассвет?!

Монологи Соня, возникавшие стихийно, как атмосферное явление типа «торнадо», уже порядком утомили Бармаглота. Нет, в мирное время Герман с огромным удовольствием послушал бы речь наркобарона, отличавшуюся красотой и складностью, сравнимой с творчеством лучших стэндап юмористов. А сейчас, особенно когда речь шла о единственном за последние сто сорок лет по-настоящему дорогом для дракона человеке, юмор ситуации от Германа ускользал.

Бармаглот за последние пару минут успел пару раз вернуться к мысли «А не пристрелить ли мне этого нахала». Оба раза физическому устранению Соня помешал здравый смысл (скорее, его жалкие остатки, поскольку целиком сохранить способность здраво рассуждать в этой стране нереально), деликатно намекавший на то, что уничтожение гражданина Орехового не добавит Герману популярности в глазах Алисы.

- Сонь, вы говорите много, - с трудом вклинился Герман в паузу между монологами, - но при этом не хотите ничего сказать. Я тут уже, - Бармаглот достал из кармана часы, схожие дизайном с часами известного Мартовского зайца, но разочарованно убрал их, так как стрелка чрезвычайно точно показывала на север, - некоторое время жду от вас конструктивных предложений по создавшейся ситуации.

Герман сделал небольшую паузу и потер тыльной стороной ладони бровь, отметив про себя что нервно дергающийся глаз – это не есть хорошо и надо бы уже заканчивать.
- В общем, так. Боюсь, что за безопасность Принцессы в нашем случае буду продолжать отвечать я. Тем более, что, Гуррикап побери, - Герман поперхнулся, ведь обнаруживать в себе человеческие слабости – это неприятно, - я люблю Принцессу. Совсем по-человечески.

Бармаглот кашлянул, покраснел, и уперся взглядом в носки своих ботинок, стесняясь посмотреть, что на Алису, что на Соня.
- Стреляться через платок тут не вариант – в военное положение (а вы думали!) среди государственных служащих (только не говорите, что не догадывались!) дуэли запрещены. Ну и мне и без того светит, в лучшем случае, строгий выговор за использование служебного положения в слишком уж личных целях. А вот, кстати, и предвестник строгого выговора – Герман навострил уши. – Деревянный патруль идет.

 Отправлено: 06.08.09 10:53. Заголовок: Ночь третьего дня. О..

Ночь третьего дня. Один принц плохо, а два - еще хуже!

Дни, когда Алиса мечтала услышать слова, только что произнесенные Германом, ушли давно и безвозвратно, не оставив обратного адреса и не велев писать письма.
Разве можно грезить о любви, живя в тех реальностях, которые выпали на долю мисс Лидделл? Вот она и научилась грезить о вещах более осуществимых – смерти и убийстве.

Жаль, ей еще не хватало ожесточенности сказать об этом Бармаглоту прямо в лицо.

Дракон и наркобарон выясняли, кто из них главный принц, а девушка стояла и чувствовала, как драгоценное время течет сквозь пальцы, волосы и прочие части тела, - стремительно и безвозвратно. Скоро рассвет, а они все говорят ненужные слова, решая неважные вопросы.
Секунды отмерялись ударами сердца и тяжелыми шагами дуболомов: тук-тук, бум, тук-тук, бум, тук-тук… Бесчувственная мышца сокращалась все чаще по мере того, как скрип деревянных шарниров становился громче.

И Алиса со всей отчетливостью, на которую был способен ее усталый разум, осознала, что пока ее принцы будут спорить, от принцессы останутся только рожки да ножки. Между тем, она была твердо намеренна перед смертью еще раз встретиться с Ее Ужасным Величеством.

Не встревая в разговор и стараясь привлекать как можно меньше внимания, мисс Лидделл выскользнула из объятий Соня, оставив у него в руках плащ, и, стараясь ступать бесшумно, как когда-то учил ее Чеширский кот, направилась в самый темный из четырех углов. Кусочки гриба, вопреки всем волшебным переодеваниям, по-прежнему лежали в кармашках ее передника. Пусть принцы думают что хотят, делают что хотят, но она не намерена попадаться в руки Буратино-переростков!
Сев за самый дальний столик, она откусила «уменьшителя». Оставалось только вовремя спрыгнуть со стула, чтобы спрятаться за изъеденной жуками-точильщиками ножкой. Она успела до того, как «бум-бум» превратилось в «БУМ-БУМ».

 Отправлено: 07.08.09 05:06. Заголовок: >>> Книж..

>>> Книжная лавка

День Третий Истории. Глубокая ночь.

В эту ночь Морфей издевался над Главнокомандующим как мог: сон то витал вокруг Урфина, слепляя ему веки, то отправлялся куда-то далеко, за пределы Волшебной страны. Один раз Джюс чуть не заснул во время проверки документов какого-то подозрительного прохожего, чем гнусный субъект воспользовался и дал стрекоча, оставив липовую корочку в руках «бдительного стража порядка». Столяр выругался как сапожник, швырнул документ в ближайшую помойку и продолжил движение в сторону бара.

Когда до цели оставалось не более ста шагов, Урфин заметил движущийся на встречу взвод дуболомов. Главнокомандующий сбавил шаг и решил пронаблюдать за действиями подчиненных. К своему неудовольствию Джюс отметил, что «деревянная десятка», не сбавляя темпа, ворвалась в бар, и через секунду из помещения донесся низкий баритон сержанта:

- Всем оставаться на местах и предъявить документы в развернутом виде.

Недвусмысленность приказа сержанта окончательно убедила Джюса, что отдохнуть не удастся. Мысленно сотворив многоэтажное сооружение из аллегорий и желаний, приведшее бы в восторг Главного Сапожника Изумрудного города, Главнокомандующий все таки решил посетить «Дверь в стене». Войдя в бар, Урфин остановился в дверном проеме, подозвал первого попавшегося дуболома и отдав короткий приказ «Выпить и сесть», занял место наблюдателя.

 Отправлено: 09.08.09 03:01. Заголовок: Ночь третьего дня. К..

Ночь третьего дня. Картина Репина "Приплыли!"

- Министр! Конструктивность - это к Ее Величеству! Вот она-то законструктирует так, что все в восторге ахнут... по дороге на плаху. - Ал усмехнулся. - А я всего-навсего скромный нар... владелец бара, к тому же не самого процветающего. Благопристойный гражданин нашего безумного государства и, как водится всякому благопристойному гражданину, разума начисто лишен. Я вообще не думаю, пока мне не пришлют приказ за личной подписью Тайной Канцелярии - это слишком опасно. Чего и вам желаю...

Сонь, краем глаза заметивший спасительный маневр Алисы, мысленно одобрил логически верный ход и совсем уже вознамерился сделать приблизительно то же самое, то есть - грянуться со всей дури об пол и в виде безобидной мыши смыться в чайничек от греха подальше, прихватив с собой компактную версию Принцессы и оставив Бармаглота единолично разбираться с прибывающими проблемами, но не успел.
"Да что ж за день-то такой!" - с тоской подумал наркобарон. - "Не успеваешь предать одного, как тут же не успеваешь предать другого!"

Так все это было несвоевременно! И не просто патруль, с которым можно было попробовать договориться, с сам Урфин Джюс, собственной персоной. А главком Ея Величества - это вам не Герман с его тягой к либерализму и повышенной терпимостью к разглагольствованиям. Это, Гуррикап побери, очень серьезно и крайне череповато.

В итоге - прямо по центру его многострадального заведения восседал главный ночной кошмар всей теневой экономики Вондерленда, дюжий дубовый дуболомище сосредоточенно изучал подорожную грамоту гражданина Орехового, делая вид, что умеет читать и при всем том держа документ вверх ногами, а сам хозяин "Двери в стене", наскоро приведя себя в приличествующий ситуации вид и нацепив на лицо самую подобострастную улыбку, уныло размышлял о тщете всего сущего.

И принесла же его нелегкая на ночь глядя. Точнее - к рассвету ближе. Ну вот что ему не спалось, поди, самое время для предутренних грез, хотя какие там могут быть грезы у этого маниакального сухаря... Брр. Даже думать не хотелось.
В общем, на несчастную голову Хоффа свалились сразу двое прихвостней Великой, Ужасной и далее по тексту, чего тот даже в самых страшных снах не видел и видеть не желал. Оставалось только надеяться, что Урфин и Герман не сплотяться в желании угнетать отдельно взятого наркобарона. И не передерутся, потому что исходя из общего смысла изречений Германа можно было предпологать, что вряд ли при дворе его особо как жаловали.
Нет, не могли при Королеве задеживаться на хорошему счету такие вот... вольнодумцы, что ли. Гингема была изощренной садисткой, деспотом, тираном и, возможно, сумасшедшей, но она отнюдь не была дурой и не раз уже наглядно доказывала, что прекрасно знает, на чем лучше всего держится власть в Волшебной Стране.
На страхе. На страхе и безоговорочном подчинении.

Хотя... Да какое, в сущности, было дело Соню до Германа? Никакого. Пусть делает, что хочет и с ним делают, что угодно, лишь бы не в баре. И лишь бы от Алисы держался как можно дальше, потому что нюхом Сонь чуял, не будет с него Алисе никакой помощи. А нюху своему Ал доверял. Мышиный нюх - это вам не хухры-мухры!

Хофф согнулся в почтительном поклоне.
- Ваше Превосходительство! Чем обязан визиту в мое скормное заведение столь почтенной персоны? Что прикажете подать? - в руки Урфину легла та самая винная карта, на которую недавно с таким оскорбительным недоверием косилась Атаманша.

 Отправлено: 11.08.09 02:51. Заголовок: Урфин какое-то время..

День Третий Истории. Глубокая ночь. Дежа вю

Урфин какое-то время стоял столбом в дверях – сон одолевал его. А еще у Главнокомандующего возникло странное чувство дежа вю. Вроде, он уже был в этом баре ночью, и господин Ореховый предъявлял подорожную, а он так же, как сейчас дуболом всматривался грамоту и не мог понять, что держит ее вверх ногами. Только народу было побольше…

Тряхнув головой, Урфин избавился от видений и огляделся по сторонам. Поискал глазами «порученца» и к своему неудовольствию отметил, что тот выполнил приказ дословно, а именно сидел и пил. Главнокомандующий скривился: «Даже голову не отрубишь этому …» Словарный запас мысленных ругательств изменил столяру, скорее всего с сапожником, Джюс решил найти местечко и выпить «горькую».

Найдя подходящий столик, Урфин устало сел за него и стал ждать. Всего через мгновение пред ликом Главнокомандующего предстал хозяин «Двери в стене» и вооружил его винной картой. Морфей путал мысли, и потому Урфин с минуту пытался вникнуть в суть написанного. Тряхнув головой и разогнав сон, Джюс наконец заметил, что держит документ «вверх ногами». Надеясь, что конфуз остался незамеченным, хотя какой там, подобострастная улыбка Ала стала чуть шире, столяр перевернул прайс.

- Что прикажете подать? – речи Орехового были приторными, как шербет. Урфин цокнул языком, словно только что съел килограмм сахара. Столяр вертел в руках карту вин, но на глаза попадались лишь сладкие и полусладкие.

- Сухое вино на ваш выбор, - Джюс отдал винную карту, оглядел зал. Дуболом продолжал пялиться в грамоту, а в стороне от него стоял Бармаглот. Герман выглядел смущенным, а с лица еще не успел сойти румянец. Удивленный увиденным Джюс невольно растерялся, а брови поползли вверх:

- Герман, а вы что здесь делаете в этот час, в этом месте?

 Отправлено: 18.08.09 10:40. Заголовок: Числа не помню. Меся..

Числа не помню. Месяца тоже. Третью ночь сплошной стресс.

Дуболомы, по мнению Германа, были далеки от образа идеального солдата. Вообще, наиболее близким к этому образу Бармаглот всегда считал Йозефа Швейка – если бы все солдаты были такими как он – воевать было бы бессмысленно. А вот дуболомы были… слишком прямолинейны, что ли. По крайней мере, юмор фразы «усы, лапы и хвост – вот мои документы» из уст Германа был им недоступен. В другой ситуации, настоящий дракон повел бы себя низко и сопроводил такую фразу выставленным из сжатой в кулак лапы средним когтем, что было более доступно рядовому составу армии.

Помешала устроить представление неприятная деталь – дуболомов сопровождал «солдатни всея начальник и жандармов командир». Герман машинально оглянулся и с облегчением отметил про себя, что Алиса вовремя пропала. Бармаглот смущенно потер рукой подбородок и опустился за ближайший столик, где сотворил себе сигарету.

Дотлеть до фильтра сигарета не успела, поскольку бывший столяр, бывший недоправитель Волшебной страны, а ныне заслуживающий уважения военачальник обратил внимание на Германа. Услышав, что к нему обращается сам Главнокомандующий, Бармаглот, естественно, повернулся лицом к Урфину и сконцентрировал внимание на нем. Джюс выглядел уставшим, казалось, еще немного и тот упадет. Но, зная железный характер Главнокомандующего можно было быть уверенным, что упасть и заснуть тот себе не позволит раньше чем сделает то, что задумал.

- Доброй ночи и вам, Урфин, - в тон главнокомандующему ответил Герман. – Я, как вы можете заметить, сижу и курю. А если серьезно, я страдаю от бессонницы последние дни, поэтому, пользуясь своими небольшими привилегиями, хожу гулять. Зашел сюда, чтобы немного передохнуть, послушать умного челове… мыша.

 Отправлено: 19.08.09 05:31. Заголовок: Ночь третьего дня. В..

Ночь третьего дня. Возле скамьи бродила курица и нежным трепетным голосом просилась в лапшу. (с)

"Сухое вино на мой выбор... На мой выбор, так я б сейчас сам выдул в одно лицо пару бутылок хоть сухого, хоть мокрого, хоть вообще бормотухи, упал бы на пол и уснул... и видел сны... О, мои сны, мои чудесные неоновые грезы, как же мне без вас плохо!" - искренне жалея разнесчастного себя, причитал в уме гражданин Ореховый, копаясь в шкафчике с "элитными" напитками.

Желание Урфина Джюса - закон. А, да чего мелочится-то, поди, не маленькие все - Урфин Джюс сам и есть закон. Закон военного времени. Только вот где же ему достать-то это вожделенное сухое вино, причем без добавлений через пробку маковой настойки, а то и еще чего похуже. Главком за такое по головке не погладит... Разве что тупым да тяжелым.
Но, конечно же, он на то был и Сонь, чтобы без мыла влезть куда угодно и выкрутится откуда угодно. Покрытая пылью бутылка была жемчужиной его личной коллекции - вино не просто времен "до катаклизма", вино времен первого правления Арахны! Только название Соня смущало - уж больно оно было двусмысленным. Херес Фино! Так и хотелось спросить - что, неужто совсем-совсем фино хересу? И совершенно не хотелось проверять - потому и протянула бутылка так долго в загашнике.

Однако следовало думать, что же дальше делать. И не в том плане, как сервировать и все прочее - бокал, бутылку, салфетку и иные прелести элитного сервиса для избранных Ал организовал моментально и совершенно автоматически, все-таки он был лицом своего заведения. Думать надо было о судьбах... нет, не страны, не было Хоффу никакого дела до страны, этим пусть занимаются Ее Величество и Кабинет Министров, да продлит Сказочник их годы и прочая, прочая.
Волновала Соня его собственная судьба и судьба Алисы, болтавшейся возле ножки одного из стульев в виде крошечной козявки и пока не замеченной ни дуболомами, ни Его Превосходительством. Но удачи не могли продолжаться вечно и что-то следовало предпринять.

- Ваше вино! - Сонь элегантным жестом водрузил поднос на стол и согнулся в поклоне - самую чуточку более низком, чем обычно. Низком ровно настолько, чтобы не привлекая особенного внимания неосведомленных лиц аккуратным и незаметным жестом поднять якобы случайно выпавший носовой платок, а вместе с ним - и сильно убавившую в размерах Принцессу.
Ал искренне надеялся, что девушку не сильно смутит пребывание в кармане его пиджака в соседстве с табачными крошками и подобным мусором. Но глаза у многих дуболомов были нарисованы из рук вон плохо. Могли и наступить...

- Да-да, - решил он пока поддержать линию Бармаглота. - Мы здесь вели философские беседы о тех благах, которые имеем благодаря власти благодетельницы нашей, Ее Величества. Знаете, от хорошего собеседника можно подчерпнуть немало тезисов, которыми потом можно вернуть на путь истиный заблудших овечек!

 Отправлено: 21.08.09 23:24. Заголовок: Третий день истории...

Третий день истории. А рассвет уже все заметнее...

Бывший дважды недоправитель Волшебной страны, если доверять официальным источникам, был сражен наповал. Да что говорить, если даже сон, как рукой сняло, или водой окатили. Да мало ли еще существует идиом для описания состояния Урфина. Бармаглот врал, причем как-то… Взять к примеру его тон. Столяр бы понял, если бы удивленным тоном на такой вопрос ответил Ореховый, ему положено здесь находится. Герман же уклонялся от прямого вопроса, пряча истину в успокоительном сигаретном дыме и описании очевидного. Что такое бессонница Урфин знал по собственному опыту, а в его случае ее звали Гингема. Подозрений Главнокомандующему добавил господин Хофф, материализовавшись с бутылкой вина и сказками про то, чего не было.

В упорной борьбе силы воли и удивленного ступора победила первая, и челюсть Джюса не упала на пол. Мозг заработал на всю катушку складывая и анализируя увиденное, и через минуту выдал результат. Основных версий было две.

Первая основывалась на ситуации в Волшебной страны, вселенском заговоре и оппозиционной улыбке Чешира прячущейся в каждой подворотне. В эти дни эта версия была самой распространенной. Конечно, не все подозреваемые были оппозиционерами и предателями отчизны. Но лучше сперва арестовывать и допрашивать, чем гонятся с доказательствами по всему Вандерленду. Но так как в данном конкретном случае Урфин подозревал не обычную шпану, а людей уважаемых, он решил повременить с приказом об аресте и сделать уточнение относительной второй версии:

- Вы геи?

 Отправлено: 24.08.09 10:29. Заголовок: Третьи сутки пылают ..

Третьи сутки пылают станицы. Предрассветные часы ночи.

Герман всегда корил себя за полную, абсолютную неспособность строить планы, идущие хотя бы на три хода вперед. Если двухходовые комбинации драконам были доступны всегда, то с далеко идущими планами как-то не вязалось. Да и ни к чему – считали драконы. Кто понял жизнь, тому не требуется ее планировать.
Так и сейчас, сказав «А», требовалось срочно говорить «Б», пока в голове главкома не завершился мыслительный процесс и не сформировались выводы. Утопить Урфина в информационном потоке помешала несогласованность действий Германа и Соня.
Про себя Герман отметил, что тон Соня был излишне слащавым, что было не слишком удачным, по мнению дракона, способом действия. Но сделанного не воротишь.

Урфин, похоже, сделал какие-то свои выводы из ситуации. Озвученные, выводы заставили Германа позеленеть. Страна чуть было не лишилась главнокомандующего. А тут еще некстати заболела голова. «Опять…» - прорвалась сквозь боль одинокая мысль.

Герман не стал кривиться, рычать, возмущаться. Но позволил себе едкую ремарку, которую потом все равно не докажут. Впрочем, начал он не с ремарки.
- У нас разные весовые категории, да и биологические виды. Так что ваше предположение может быть состоятельно только в одном ключе – в нашей стране, да и в эпоху кризиса, чтобы уберечься от окончательного развала, любой может быть изнасилован Ее Величеством ради общего блага… Впрочем, я этого не говорил, - Герман криво усмехнулся.

 Отправлено: 27.08.09 05:50. Заголовок: Рассвет третьего дня..

Рассвет третьего дня. Не имел, не состоял.

- Мы - кто? - вытаращил глаза гражданин Ореховый.
К своему величайшему счастью, он знать не знал и ведать не ведал значения термина, использованного господином главкомом. В противном случае Ал мог бы совершенно серьезно оскорбиться и даже растерять на некоторое время чувства юмора и самоиронии, что неизбежно повлекло бы за собой очередные пафосные вызовы на дуэль, в данном случае неизбежно закончившиеся бы безвременной кончиной теневой экономики Волшебной Страны.
Но в плане межполовых взаимоотношений Мыш ухитрился сохранить некоторую можно сказать детскую физиологическую наивность.
Короче, о существовании однополых интимных связей он даже не подозревал.
Поэтому гражданин Ореховый даже не покраснел, а только пожал плечами и удивился тематике язвительного замечания Бармаглота. Хотя в чем-то он был согласен с сентенцией Германа...

"Неужто уже проверял?" - мысленно посочувствовал дракону Хофф. - "То-то он такой несчастный... Ну, хорошо еще хоть в живых остался, а то с Ее Величества станется и голову откусить..."
Сонь слышал, что какие-то насекомые именно так и поступают и эта новость в свое время его сильно травмировала.

Однако в вопросе главнокомандующего все же следовало искать подвох. На то он и Урфин, значит, Джюс, чтобы не задавать простых вопросов. Значит, надо все отрицать.
- Нет. Мы - не вот это самое... Простите, слова не запомнил. Но гарантирую. А налоги я еще на прошлой неделе заплатил, у меня и докУмент есть! - во избежание проблем Хофф помахал перед носом коммандующего Джюса заверенной в городской налоговой канцелярии бумажкой. - Я честен, чист перед законом и очень, очень лоялен. Госпожа Роксана может подтвердить, не далее как пару часов назад я это продемонстрировал. Три раза.

Дуболом вертел его подорожную и так, и эдак, и Ал серьезно опасался, что деревянный солдафон порвет ее к Гуррикаповой бабушки и вот ходи потом по инстанциям, доказывай, что ты Мыш, а не верблюд...

 Отправлено: 07.09.09 23:26. Заголовок: Третий день истории...

Третий день истории. Утро красит нежным светом...

Твердое Ореховое «Нет» и сложносочиненное драконье подобие отрицания позволили Урфину немного расслабиться. Главнокомандующий поднял бокал с вином и сделал глоток. Терпкий напиток приятно бодрил тело, изгоняя сон.

- Ну, в вас, Ореховый, я почти не сомневался, ваша репутация бежит впереди, - Джюс сделал Соню приглашающий жест, давая понять, что настаивает, чтобы хозяин бара занял место за столом рядом с ним: - А вам, Герман, просто поверю на слово. Кстати, описанная вами раннее ситуация, о сексуальных предпочтениях Ее Величества, не имела места быть в моей практике. И хотя времена нынче темные, вынужден с вами не согласиться, - столяр сделал еще один глоток вина и повторил свой приглашающий жест для Бармаглота, - Но, как гласит пословица - не стоит спорить о вкусах бананов с теми, кто их ел.

Урфин обратил свой взор на дуболома, занятого научными изысканиями в сфере подорожных грамот:
- Солдат, верни документы господам. Сержант, - обратился Главнокомандующий к десятнику, - Выставь охрану снаружи заведения и внутри. Не хочу, чтобы нашей беседе что-нибудь помешало, и отряди одного бойца для обслуживания этого столика. Господин Хофф устал за день.

Урфин вернул свое внимание двум все еще стоящим мужчинам, и улыбнулся им по-хозяйски:
- Ну, что же вы, господа, присаживайтесь. Я настаиваю. Я прошу рассказать мне, чем вы занимаетесь в час, когда уважаемые граждане Изумрудного города досматривают свои последние сны. И в этот раз прошу начать с правды. Лапшу мы будем кушать на обед.

 Отправлено: 10.09.09 12:29. Заголовок: Утренний рассвет тре..

Утренний рассвет третьего дня. Или это не рассвет, а зарево пожаров?

Бармаглот, что характерно, до сих пор не удосужился предъявить документы солдатам. У благородного представителя семейства практически неуязвимых ящерообразных, как известно, начисто отсутствовал страх перед представителями власти. Да и кто будет отвлекать министра, разговаривающего с главнокомандующим, на такую вещь как проверка документов.

Беседу Герман сейчас вел, скорее, по принципу “fire and forget” – главным было не столько донести информацию до собеседника, сколько утопить его в ней. Скрывать Герману было нечего, ведь он всегда мог сказать, не соврав при этом, что выполняет спецзадание Её Величества.

Поэтому дракон устроился на стуле за столиком главнокомандующего и ответил на заданный вопрос.
- А я вам с самого начала сообщил абсолютную правду. Разве что немного исказил причину. Выполнив полученное от нашей обожаемой правительницы поручение, я посмотрел на часы и понял, что спать ложиться бессмысленно. Поэтому решил скоротать последние часы до утра в городе и с утра пораньше заявиться на совет, - Бармаглот пожал плечами. – О сути поручения сейчас распространяться не буду, поскольку Её Величество особо отметила, что обсуждать с кем-либо это поручение возможно только в Зале Совета или у нее в кабинете.

 Отправлено: 12.09.09 07:19. Заголовок: Рассвет третьего дня..

Рассвет третьего дня. Сдаю. Макулатуру в том числе.

- Так работаю ж я! - страдальчески возопил на вопрос Урфина гражданин Ореховый. - У меня и табличка висит, во-о-о-он там... - в указанной стороне действительно болталась перекореженная табличка, непонятно гласящая: "ООО Психотроника. Мы работаем до последнего клиента!" - Бар круглосуточный, тут если график работы строгий иметь - по миру пойти можно, а по нашему миру как-то не очень хочется идти, я не дракон и вооружен плохо. - тут Сонь спохватился и изобразил в глазах патриотический пыл. - Но мы живем в самой лучшей стране! В самом лучшем городе! Нас надежно охраняют самые лучшие люди!

"И хрена лысого ты куда денешься из-под их бдительной охраны", - но этого, конечно, вслух он произносить не стал.
- Под их защитой мы спокойно спим и обретаем чугунную уверенность в завтрашнем дне! Зиг хайль! - рявкнул Хофф. - Ну сами посудите, господин Джюс, мыслимое ли дело приличному бармену выставить на улицу припозднившегося клиента и тем самым навсегда подорвать и подмочить и без того не слишком целую и не очень сухую репутацию? А я очень приличный и очень бармен. - Ал подобострастно посмотрел на Урфина, отправляя свежевозвращенную подорожную грамоту в карман к Алисе. - Так что вино и философские беседы самого благопристойного толка. И все. На крамолу я неспособен физически, как инвалид безумственного труда. А тут влетает господин Герман, весь при параде, как на войну. И если что - я к нему не имею никакого отношения, кроме барменского. - живо отрекся Сонь, ставя еще одну зарубку на свой собственный почетный лист предательств.

Подытожив таким образом свою оправдательную речь Сонь покосился на Германа.
"Твое секретное поручение сидит у меня в кармане и как пить дать не думает ни о тебе, ни обо мне, ни о кармане ничего хорошего. Еще полминуты, многоуважаемый дракон, и мы бы опростоволосились по полной программе. Хотя - мы и сейчас вполне еще можем. Урфин Джюс - не хрен с горы, и не таких, сдается мне, жрал с костями. Хвала Сказочнику, что хоть не господина Безумного Шляпника к нам принесло..."

 Отправлено: 24.09.09 02:18. Заголовок: Утро третьего дня Н..

Утро третьего дня

Несговорчивость собеседников начинала утомлять Главнокомандующего. Подозреваемые отчаянно не желали становиться обвиняемыми. Урфин смочил пересохшее горло, одним глотком осушив бокал сухого, и протянул «руку-помощи»:

- Хм, значит говорите особое поручение, - на лице Джюса возникло выражение крайней задумчивости, - да еще и ни с кем не обсуждать. Ну что ж можете молчать, а говорить разрешите мне. Так вот позвольте заметить, что я не верю ни единому вашему слову. Не верю в той же степени, как и в то, что Гингема сошла с ума. А знаете, господин Ореховый, - Урфин назначил Хоффа молчаливым собеседником в своем монологе, - почему я не верю? Мне кажется весьма подозрительным, что Королева могла отдать распоряжения: сперва отправить покусившегося на ее жизнь человека на рудники, а потом приказала инсценировать побег оного же с мест не столь отдаленных. Я подозреваю, что ичезновение Алисы с рудников является инициативой господина Германа. Что вы думаете об этом, господин Хофф?

Урфину совершенно не требовался ответ, а потому он наполнил бокал вином и решил объяснить гражданину Ореховому причину своего недоверия:
- Дело в том, что сегодня днем пришло сообщение об исчезновении госпожи Лидделл с мест разработки урановых залежей. И как упоминалось в отчете именно за вашей подписью, - Главнокомандующий посмотрел на Бармаглота, - на КПП имеется предписание о том, что госпожа Лидделл, особо отмечу только что поступившая отбывать наказание на урановых рудниках, должна с неким Карлом проследовать в ближайший поселок для пополнения продовольственных запасов без сопровождения сотрудников исправительного учреждения. Простите меня Герман за мою резкость, но тут я вижу три причины, почему такое могло произойти. Первая - вы идиот, в чем я сомневаюсь. Вторая – Гингема сошла с ума, во что я не верю. Третья – вы предатель. А так как я считаю свои подозрения, в отношении вас весьма логичными то, как патриот Волшебной страны, я просто обязан вас задержать и препроводить в камеру предварительного заключения.

Урфин сделал большой глоток, гаркнул: - Сержант, приказываю вам арестовать господина Германа, - и мило улыбнулся Ореховому, - что же до вас, господин Хофф… Вас я тоже обязан арестовать. Во-первых, вы общались и поддерживали подозреваемого, чем навлекли на себя подозрение. Во-вторых, вы слишком много слышали этим прекрасным утром. Так, что… - Урфин гаркнул вновь, - сержант, так же приказываю вам арестовать господина Ала Хоффа.

- И последнее, - столяр допил вино, - я рассчитываю господа на вашу гражданскую ответственность, которую вы проявите, выкинув из головы попытку к бегству. Если вы ни в чем не виноваты, то милостью нашей Королевы будете освобождены. Сержант, прошу вас, - обратился Главнокомандующий к десятнику окруженному дуболомами.

 Отправлено: 25.09.09 09:24. Заголовок: Утро третьего дня. У..

Утро третьего дня. Унылая пора, очей разочарованье.

По мере того, как главнокомандующий говорил, лицо Германа принимало все более удивленное выражение. Мысли дракона занимало не «как?» поскольку это было, в общих чертах, понятно. Более заботила Бармаглота такая вещь, как «он что, серьезно?»
Тем не менее, Герман, из природной вежливости не прерывал речи главнокомандующего, разве что прикрыл ладонью непроизвольно растянувшийся в ухмылке рот. «Ну ты еще меня арестуй» - хихикнул Бармаглот про себя и машинально провел языком по зубам, с неудовольствием обнаружив, что последние резко заострились – верный признак чего-то нехорошего.

На долю секунды Герман кинул взгляд на Соня, и увиденное его не обрадовало. Казалось, господин Ореховый еще не до конца осмыслил ситуацию – впрочем, полагаться на его поддержку Герман и не стал, ведь они все же находились по разные стороны баррикад – дракон-правитель и мышЪ-наркобарон.

Ну наконец-то, Урфин озвучил сакраментальную фразу «арестовать его», заставив Германа улыбнуться настолько широко, что сам Бармаглот счел неэтичным дальше закрывать рот рукой.
- Спасибо на добром слове, любезнейший господин Джюс. Только вот незадача. Будучи арестованным, я обычно снова попадаю в свое ведение, поскольку с должности меня может снять только королева. Впрочем, я как раз собирался ее навестить. Через пару часов, когда рассветет. Да, кстати, господина Орехового я тоже, в связи с последними событиями, взять на ковер к Её величеству. Так что на королевский суд я сегодняы в любом случае попаду, можете не беспокоиться. Но если ваша солдатня попытается меня арестовать – я поступлю с с ними так, как того требуют законы военного времени, в частности пункт о нападении на старшего по званию. Поэтому уберите их, пока я не превратил их в головешки. А через пару часов, когда начнется рабочий день, все вместе отправимся к Королеве.

Герман метнул взгляд на господина Хоффа.
- Вас, господин Сонь, это тоже касается. Боюсь, вы стали участником не самого приятного дела за ваше время работы в этом чудном заведении. К тому же, у вас ведь на хранении вещественные доказательства, после этой фразы Герман снова резко обернулся к Урфину и солдатам – которые будут представлены её величеству, поскольку это МОЁ задание. и упаси вас Сказочник даже пытаться что-то сделать.
Тень Германа окончательно приобрела очертания драконьей. Это означало одно – владелец тени очень недоволен.

 Отправлено: 27.09.09 12:51. Заголовок: Утро третьего дня У..

Утро третьего дня

Угроза дракона описала почтительный круг и минула, не задев, столяра.

- Господин Бармаглот, мне кажется, вы не совсем поняли. Я приказал солдатам не атаковать вас, а арестовать, - Урфин улыбнулся в ответ Герману, - И арестовываю вас я, так что никакого нападения на старшего по званию нет. А поскольку, как вы выразились, время военное, и арестовывает вас военный, без ложной скромность отмечу Главнокомандующий армии ее Королевского Величества, то и находится до суда, вы будете в моем ведении. Ваше ведомство, скажем прямо, дискредитировало себя в вашем лице, и потому я склонен не доверять ему. У меня же нет никакого желания гонятся за вами, если глава вашего ведомства решит отпустить подозреваемого, за якобы недостаточностью оснований. Поэтому еще раз настоятельно прошу не оказывать сопротивление при вашем аресте, я же в свою очередь обещаю, что мои подчиненные будут обходится с вами с максимально деликатностью.

- Что касаемо Вас господин Хофф, - Джюс обратил свой взор в сторону хозяина бара, - то вы так же идете со мной. Я оставлю здесь своих людей для охраны бара. Солдаты еще раз приказываю арестовать этих двоих, с максимальной деликатностью, - Урфин поднялся из-за стола, почтительно поклонился и направился к выходу. На полпути остановился, оглянулся и добавил: - Да, кстати господин Хофф должен после ареста проследовать в мои апартаменты, - Джус посмотрел на пол. Главнокомандующий остановился точно на драконообразной тени: - Мне хотелось бы побеседовать по поводу упомянутых господином Германом доказательств.

 Отправлено: 28.09.09 11:58. Заголовок: Горячее утро третьег..

Горячее утро третьего дня

Герман посмотрел на Урфина, нехорошо прищурившись. Жаль, разрядить обстановку в обычном бармаглотовском стиле не получалось. Но, прежде чем обращаться к жестокости, насилию и программе защиты «наших» свидетелей от конкурирующих контор, дракон видел еще один путь, которым можно попытаться разрешить надвигавшийся конфликт. Разумный ящерообразный тяжело вздохнул, волевым усилием возвращая свою тень к человеческим пропорциям.
- Глубокоуважаемый господин Главнокомандующий. Все, что вы сказали – справедливо и я бы даже не стал спорить, если бы не некоторое количество «но». Так получилось, что вы все же действуете сейчас по собственной инициативе, а у меня приказ с самого верху. И, поскольку Сонь сейчас уже вмешался в дело – он вполне может быть признан свидетелем по моему делу. А ваш арест, точнее попытка ареста меня напоминает ситуацию, когда фельдъегерь со срочным государственным поручением имеет право, меняя вне очереди лошадей на почтовой станции, застрелить генерала, у которого тоже «вне очереди», но личная надобность. Сами понимаете, доводить до абсурда ситуацию я не хочу, но ваше поведение вполне может дискредитировать вас наравне со мной, если придерживаться вашей точки зрения. К тому же, вы должны понимать, что удержать меня против моей воли у вас не хватит сил.

Герман сделал небольшую паузу и затянулся сигаретой, сотворенной им из воздуха.
- Поэтому единственный разумный вариант, который я считаю приемлемым, заключается в том, что все участники событий, включая и вас, Урфин, и вас, Ал, отправляются со мной пред светлые очи Её Величества. Желают они того или нет. Не пожелавшие будут взяты с собой в состоянии недвижимости, поскольку у меня был плохой день, и на деликатное обращение времени не осталось.

 Отправлено: 26.10.09 04:49. Заголовок: Рассвет третьего дня..

Рассвет третьего дня. А второй зека - это лично я...

Пауки договаривались и все никак не могли договориться, кто же кого арестовывает и только в одном проявляли удивительное единодушие - в желании арестовать и поразить в правах гражданина Орехового, нейтральнейшего из нейтральных, незаинтересованнейшого из незаинтересованных.
Как-то это было уже слишком.

И тут до Хоффа наконец-то дошло, что же происходит - на его глазах оживал его самый большой, самый масштабный его мышиный кошмар, натуральный и ни с чем не сравнимый ужас с ним, гражданином Ореховым в одной из главных ролей.
Главных ролей! Попробуйте на вкус, цвет и запах эту мысль, особенно если вы всю жизнь были статистом, исправно произносящим "Кушать подано!" при подаче к столу чужих голов и этой ролью были совершенно довольны? Каково это - сервировать к застолью собственную лохматую и бедовую голову, которая за столько лет серьезно привыкла быть в ладу с плечами?
В общем, Алу не понравилось. Диалог между Страшным Драконом и Чудовищным Главкомом он слушал вполуха, меланхолично глядя куда-то перед собой. По идее предпологалось, что мысли наркобарона должны были бы метаться из стороны в сторону, судорожно подергиваясь и предлагая до десятка абсурдных выходов из положения за погонную секунду времени, но шевеление в голове было ленивым и, как ни странно, достаточно четким. Так что судорожно подергивалось только нижнее веко бармена, но вряд ли кто стал бы сейчас присматриваться к выражению лица арестанта.

"Я - арестант? О, мама мия, я действительно арестант..." - осознание этого феерического факта в очередной раз пробилось сквозь туман и Ал, икнув, принял единственное верное решение.

- За что сажаешь, начальничек? - слезно возопил он, вцепляясь в рукав камзола Урфина. - У меня ж жена померла, семеро по лавкам и мать старушка! - все это было произнесено с такой убедительностью, что в трагическую историю семейной жизни Хоффа мог бы поверить даже дуболом. Я ж всю жисть! Верой и правдой! Да я ж за Наше Величество кому хошь пасть порву и рвал, рвал неоднократно! - словно в доказательство своих слов Ал рванул на груди щегольскую рубашку. Пуговицы с треском посыпались на пол.
Хофф наконец выпустил из цепких пальцев рукав Джюса и, сымитировав возвращение чувства собственного достоинства, церемонно склонил голову.
- Ну что же, Ее Величество разберется. Она не даст мне пасть жертвой борьбы сил добра с силами разума! Арестуйте меня, пожалуйста, через пару минут - мне надо в чайничек, у меня там сухари лежат. Щасвирнус!

Лучезарно улыбнувшись, Ал метнулся за стойку, где и гранулся со всей дури об пол, теряя человеческий облик и превращаясь в крохотную пушистую мышку.
За стойкой, в дальнем углу стоял его экстренный чайничек - бронированный по мере возможностей. Вот в него-то и утек скрытый от глаз гражданин Ореховый, волоча за руку полубессознательную мисс Лидделл.

Ал, конечно же, прекрасно понимал, что никакие бронированные чайнички не спасут его от гнева властьимущих - раскокают посудину как миленькие, если понадобится, поэтому он действительно планировал через пару минут вернуться и добровольно арестоваться. Но эти самые несколько минут ему были нужны до зарезу.
Гражданин Ореховый, конечно же, ни в коем случае не собирался складывать голову ни на гильотине, ни на виселице, ни от гнева Урфина и Германа вместе взятых, но еще меньше он собирался допусать возможность причинения вреда Алисе.

"Гуррикап бы побрал эти гадские Сказочные Законы!" - печально размышлял Мыш, оглядывая внутренности бронечайничка и гадая, что скажет Алиса при виде мыши в человеческий рост.
- Принцесса! Подъем. У нас очень мало времени.

 Отправлено: 26.10.09 21:30. Заголовок: Что? Где? Когда? Впр..

Что? Где? Когда? Впрочем, уже не важно.


Глупо кричать: «Ай, мышь. Уберите эту гадость!», когда десять минут назад с этой гадостью целовалась.
Рассудив так, орать Алиса не стала. Только поморщилась.
- Ну, и какого величества ты меня сюда притащил? Зачем тебе вообще взбрело в голову совать меня в свои дурно пахнущие карманы?! Оставил бы меня на полу! Нашла бы я крысиную нору, а там бы нашли меня крысы. И сделали бы меня своей королевой. И жили бы мы долго и счастливо. Так нет, сижу тут с тобой.
Девочка плюхнулась на пятую точку и сердито скрестила руки на груди.
Зыркнула на мыша.
И отвернулась.
- Тоже мне рыцарь нашелся! Если бы ты знал, как вы мне надоели! Сначала один, теперь второй. И что вам всем только нужно? Понапридумывали свои глупые сказочные законы и теперь требуют любви до гроба. А у меня гроб, между прочим, в планах на ближайшее будущее. А любовь не уместилась в расписание на день. Так что прекращать геройствовать. И безутешного вдовца тоже, кстати, изображать не стоит. Я не оценю.
За последние три для мисс Лидделл бесконечно надоела навязчивая забота всех подряд. Надо было очутиться в Стране Чудес, чтобы оказаться первой невестой на деревне. И если маленького наивного дракона было по-человечески жалко, церемониться с Сонем было бесполезно. Оскорбится в любом случае. Просто для проформы.
- Но оценю, если ты доставишь меня во дворец. В любом виде. Хоть в объятиях дуболомов.

 Отправлено: 15.01.11 02:11. Заголовок: Третий день, как у н..

Третий день, как у нас рассвет. Кто будет последним сваливать из страны - потушите свет в аэропорту.

- Хватит. - прервал внезапный ораторский поток суженой гражданин Ореховый. - Остынь. Я тоже не в восторге от происходящего и мне почему-то приходится думать. А я не люблю, очень-очень-очень не люблю думать. Я к этому не привык. А у нас, к тому же, многовато, дорогуша, жизненно-важных вопросов и категорически нету времени.

Голос Соня стал сухим и деловитым - голос дельца, барыги со стажем, привыкшего выкручиваться и влезать без мыла в такие места, что в приличном обществе и не скажешь вслух. Нет, конечно же можно было попытаться перекроить свои манеры на принцевский блаародный лад, но толку-то? Не видел Ал Хофф, рациональная скотина, никакого в этом толку. Какой смысл учиться этикету и прочей мишуре, если принц из тебя мало того, что аховый, так еще и сроком явно не больше, чем на сутки?
А потом - прости-прощай, принцесса, чайник, черный рынок и, наконец, голова и хвост. Одному Сказочнику, пожалуй, была ведома последовательность потерь и степени их важности для терявшего. Сам гражданин Ореховый составить четкую градацию бы явно не рискнул.
У него на повестке дня стояли куда более серьезные риски, поелику смысл-его-жизни и, спасигуррикап, свет очей его (и так далее, и тому подобное, за точным перечнем эпитетов обратитесь в службу смс-поздравлений с днем святого Валентина), к тому же - ВНЕЗАПНО! - нареченная сидела у него в бронечайничке и явно злилась. За пределами чайничка их обоих, явно не желая ничего хорошего и приятного, поджидали Страшный Дракон и Главный Эцилоп Вондерленда.
Ну а в чуть более отдаленной перспективе, но все же не настолько отдаленной, как хотелось бы, и Соня, и Алису ждала личная, и, судя по всему, тет-а-тет встреча с Ее Королевским Величеством.

Ал Хофф это все понимал и вообще ничего из этого не хотел. Принцесса Алиса, кажется, тоже это все понимала, но последний пункт по неведомым причинам почему-то не вызывал у нее столь священного ужаса, как у наркобарона. Более того, она, кажется, только того и добивалась, чтобы стать, значит, лицом к лицу с той, которая одним плевком могла бы утопить весь Изумрудный Город.

- Расклады ты знаешь, мон ами... - черная бусинка мышиного глаза подмигнула Алисе. - Мы с тобой попались на такой поводочек, что мне не перегрызть. Нас, милочка, хочет даже не Ее Величество, не к ночи будь помянута. И даже не вся ее пыточная гвардия. И даже не Сказочник, чтоб ему самому себе в жопу засунуться. Нас хочет Сказка. Причем я подозреваю, что в особо извращенном виде. Тут уж не порыпаешься, поверь на слово. - мыш развел лапками и, в ту же секунду явно что-то сообразив, стукнул себя по лбу. - А, гуррикапова задница!

Ал хитро кувырнулся через голову, сделал какой-то немыслимый пасс хвостом и спустя неуловимое глазом мгновение преобразился.
Зрелище было эпичным.

Если ты оборотень и твой альтернативный облик настолько сильно отличается габаритами от стандартного, то на мини-версию себя надо хотя бы раз в жизни пошить нормальный комплект одежды. Но до того ли было гражданину Ореховому, крайне занятому неоновыми снами и их невыразимой сладостью?
Он еще успел поблагодарить собственную предусмотрительность за то, что хоть что-то на подобный случай придумал.
В общем, перед Алисой стоял вполне себе человеческий, хоть и в разы уменьшенный Хофф, облаченный в чудовищное подобие римской тоги. Если приглядеться к тоге повнимательней, становилось понятно, что это детский носовой платочек, украшенный трогательными вышитыми цветочками, солнышками и прочей лирикой.

- Моя прекрасная госпожа! - безумная версия патриция картинно бухнулась перед все еще недоумевающей Алисой на колено. - Давайте жениться. Нам без вариантов.
Ал хитро взглянул на свою нареченную из-под лохматой челки и достаточно учтиво протянул руку.

 Отправлено: 15.01.11 16:59. Заголовок: И умерли они на трет..

И умерли они на третий день… Уж лучше бы умерли!


Алиса так растерялась, так растерялась, что даже забыла обидеться пуще прежнего. Сидела и смотрела на Соня немигающим взглядом.
- Прям здесь? А как же платье? И фата? И букет белых лилий?..
Она уже была готова расплакаться от сказочной несправедливости – первая свадьба и та на скорую руку, когда вспомнила, где находится. И с кем. И зачем она вообще тут очутилась.
Выгнутая поверхность чайничка по своим эргономическим свойствам необычайно подходила для битья по ней головой, но попытка собраться с мыслями таким способом результата не возымела. Устав кружить по чайничку, то и дело спотыкаясь о сожителя, девочка остановилась напротив мыша и взирала на него сверху вниз с выражением мировой скорби на лице. И так минут пять.
- Что угодно, но потом отведешь меня к Королеве. – Голос почему-то срывался.
Во всем этом сказочном волшебстве был какой-то смысл. И бороться с ним не могла даже Алиса, которая готова была бороться с кем угодно и за что угодно без перерыва на обед и сон. Хотя большую часть времени она просто хотела, чтобы ее ВСЕ оставили в покое. Но когда Сказка берется за тебя по-настоящему, уже не до свободы воли и свободы выбора. И даже не до свободы чувств и личных предпочтений, как оказалось.
Она не хотела этого делать. Но вложила ладонь в протянутую руку, и положила голову на плече Соня, который, стоя на колене, оказался всего-то на полголовы ее ниже.
Жестокий, жестокий мир!

 Отправлено: 23.01.11 05:53. Заголовок: - Господин Бармаглот..

- Господин Бармаглот, по собственной инициативе я бы сейчас придавался сладким грезам, - непроизвольный зевок вырвался из Главнокомандующего, - а из-за вас и подобных вам предателей Родины, мне приходится менять здоровый сон на нездоровую беготню. И пока вы не покажете мне документ удостоверяющий, что действуете согласно приказа Ее Величества, я намерен считать ваш треп бессмысленным сотрясанием воздуха, отнимающим мое время. А потому…
Договорить Урфин Джюс не успел. Вцепившийся в камзол барон взвыл о семье и злодейке судьбе, воззвал к справедливости судебной системы в лице Гингемы, и когда Главнокомандующий задумался о том, чтобы послать дуболома на поиски тухлого яйца или помидора, незадачливый «трагик» дал стрекоча за стойку, заметая следы криками «щасвернус».
- Ах, ты ж мышь наркоманская, - Джюс бросил догонять беглого барона, набегу выкрикивая: - Сержант сделайте все, чтобы этот не сбежал, - и ткнул пальцем в Германа.
Забежав за стойку столяр обнаружил лишь дрожащий чайник из которого доносилось смутное бормотание.
- Сбежать решил! – вскричал Джюс, - от нас не уйдешь.
Урфин схватил мышиное убежище и, прижав руками крышку, чтобы та не отвалилась, затряс победно чайником над головой, да так, что «содержимое» смогло прочувствовать всю полноту жестокости мира.

 Отправлено: 23.01.11 22:16. Заголовок: День третий. Началос..

День третий. Началось в фольксштурме утро(С)

Герман проглотил пассаж про предателя родины. Строго говоря Бармаглот таковым еще не являлся, но собирался вот-вот стать. Хотя, в свете последних событий дракон, лишенный принцессы, очень серьезно задумался, а есть ли у него что-то, ради чего стоит становиться предателем. Тем не менее, аргументировать свою позицию было для Бармаглота затруднительно, поскольку никаких бумаг, подтверждающих полномочия, у Германа при себе не было, а попытка пояснить, что документы к такого рода указаниям бывают исключительно класса “после прочтения съесть” была заранее обречена на провал.

Герман неоднократно за последние годы задумывался над тем, что дальше может быть только хуже. Стоило смириться с одной напастью - происходила следующая. Стоило найти выход, маленькую лазейку, чтобы сохранить хотя бы часть того, что дракону положено по праву рождения, как на голову сваливалась очередная неприятность.
Нужно отметить, что никогда еще, за все время правления Её Величества Герман не был так близок к тому, чтобы превратиться если не в Годзиллу, разрушающую Токио или Нью-Йорк, то, как минимум публично и со спецэффектами заявить о своем недовольстве.

События последних нескольких суток затянули Германа Гестаповича в свой яростный водоворот и сейчас, похоже, он приблизился к центру этого водоворота - той точке, в которой еще мог взлететь, но утонуть было гораздо проще. А Алиса - единственное существо, которое Герман успел начать ценить больше, чем самого себя, выдернула из лап Бармаглота спасательный круг. Впрочем, иногда наступает момент, когда важно отпустить то, что тянет тебя на дно и попробовать выплыть самостоятельно. Тем более, Алиса, кажется, нашла себе принца. “Бред! Абсурд!” - происходящее отказывалось укладываться в голове Бармаглота. Окружающая обстановка явно требовала решительных и разумных действий, а с разумом в последнее время было крайне напряженно.

Абсурдности ситуации добавлял и МышЪ, героически сбежавший к себе в чайничек, вероятно, собирать двести грамм личных вещей. Зная специфику места и будучи в курсе их внезапных взаимоотношений Алисы с Сонем, можно было предположить, что девушку он уже мог там спрятать. Предположение, однако, оставалось лишь предположением и когда Главнокомандующий армии Е.И.В. Гингемы Единственной принялся трясти чайничек, Герман искренне порадовался. МышЪ, наконец, получил справедливое возмездие.

С другой стороны, радоваться Герману долго никто давать не собирался. Деревянные солдаты уже подбрались на совершенно некомфортное расстояние. В их дубовые головы, похоже, и не приходила мысль о том, что полномочия на арест и физическая возможность аремт осуществить - вещи принципиально разные, особенно в отношении Дракона. На минуточку, огнедышащей твари, не желаюшей чтобы её свободу, точнее то малое, что от нее осталось, ограничивали.

Урфин занявшись Сонем и его чайничком, неожиданно развязал Герману руки.
Поэтому Герман решил позволить себе некоторые вольности.
- Годзилла все же проснулась, - пробормотал он и воздухе вокруг Германа разнесся характерный запах пропана.
- Сержант, если вы подойдете ко мне еще на один шаг, это будет последним, что вы сделаете в вашей жалкой жизни.
Увы, на деревянного солдата угроза впечатления не произвела. и тот бесцеремонно взял (“схватил” было бы неверным словом в связи с разницей в весовых категориях деревянного солдата и весьма большого ящера) Бармаглота за руку.
- Я предупреждал, -выдохнул Герман. Выдох он сопроводил вспышкой пламени, накрывшей сержанта дуболомов целиком. Впрочем, сжигать дуболома - гарантировано навлечь на себя одно справедливое обвинение - в порче госимущества. Поэтому “выхлоп” был больше предупредительным - “буратину-дембеля” изрядно опалило, кое-где дерево начало тлеть, однако существенных повреждений конструкции пламя дракона пока не нанесло.

Герман зарычал, это было скорее рефлекторое действие, отточенное инстинктами многих предков. После чего парураз кашлянул, сплюнул на и так уже заплеванный пол бара, после чего вновь обратился к главнокомандующему.
- Уберите это, иначе оставлю от них только золу. и мне все равно что я компенсировать буду из моего нищенского оклада.

 Отправлено: 05.02.11 04:53. Заголовок: «Самба с маракасами»..

«Самба с маракасами», в исполнении Главнокомандующего, была прервана несанкционированным fire-show и угрозами. Виновником пожароопасной ситуации был Герман. Решительные действия дуболомов сделали то, что не получилось у Джюса – взбесить дракона. В душе Урфин глупо хихикал, а на лице кустистые брови готовы были сомкнуться на переносице. Столяр набрал в легкие побольше воздуха и решил превзойти по громкости, только что услышанный им драконий рык:

- Да как вы смеете портить имущество Ее Величества. Вам еще хватает наглости угрожать слугам Королевы. Предупреждаю, если вы не затушите свое жерло, то вам не только зарплаты, вам пенсии внуков не хватит, - Урфин переводил дыхание довольный своим ором. На лицах дуболомов читалось раболепное почтение, одно слово и они бросятся на Герман и плевать они хотели на то, что могут превратиться в золу. Главнокомандующий понял, что следует немного сбавить тон, иначе от искры драконьего гнева может запылать весь город.

- Пес с вами, будем вас считать не арестованным, а задержанным и это мое последнее слово. Теперь я настоятельно прошу вас, Герман, не дать мне вновь изменить мое решение. Не делайте глупостей и пройдите в моем сопровождении ко двору Ее Величества. И упаси вас Гуррикап от бегства, для каждого чайник найдем, - Джюс демонстративно потряс добычей, затем слегка сдвинул крышку, так чтобы Сонь не смог выбратся, - вас это тоже касается господин Хофф. Еще один подобный фортель и я лично скормлю вас Гуамоколатокинту.